Бандеровцам ненавистна не только память о советской эпохе, но и православные ценности. Пример этому – страсти вокруг переименования Кировограда, бушевавшие в воскресенье на главной площади этого украинского областного центра, и окончившиеся массовой дракой.
Как известно, на Украине принят закон о декоммунизации, согласно которому в обязательном порядке подлежат переименованию топонимы, связанные с советской эпохой. Кроме того, был утверждён перечень лиц, память о которых отныне не подлежит увековечению на территории Незалежной.
Камнем преткновения стало то, что в украинских реалиях любой закон трактуется так, как захочется его толкователю. Например, городу Ильичёвску под Одессой местная власть сохранила прежнее название, но, отныне топоним привязан не к Владимиру Ильичу, а к Илье Пророку.
Аналогичным образом поступил и горсовет Красного Лимана на оккупированной бандеровцами территории ДНР: там эпитет «красный» депутаты истолковали как «красивый» и «лучший». А вот в Днепропетровске этот фокус не прошёл: хунта зычно гаркнула грозное «Низзя!» тем, кто решил перепривязать топоним к Святому апостолу Петру.
В Кировограде мнение горожан и муниципального руководства изначально не совпало с мнением центральной власти. Местные жители активно голосовали за возвращение исторического имени — Елисаветград, однако Киев этому начал противиться и потребовал назвать город Ингульском.
Причины оказались теми же, что и в случае с Днепропетровском: там наследникам Мазепы начали мерещиться ассоциации отнюдь не с первым учеником Христа, а с императором Петром I. А здесь им не дали покоя возможные упоминания о его дочери — императрице Елизавете Петровне.
Действительно, нынешний Кировоград был действительно основан в дни правления Елизаветы. Однако, в царскую эпоху города никогда не назывались в честь государей, но в память их небесных покровителей: так на карте Российской Империи возникли Санкт-Петербург, Павлоград, Мариуполь, Николаев, Екатеринодар и Екатеринослав, Александровск-Грушевский и Александровск-Сахалинский.
Причём, часто это было результатом воли низов, а не высшей власти. Например, в 1779 году первопоселенцы будущих Мариуполя и Павлограда сами просили императрицу Екатерину II, чтобы та высочайше изволила назвать новые города в честь святых заступников четы наследников престола.
Для отцов-основателей Мариуполя был ещё один повод: они в тайне от крымского хана вывезли в Приазовье особо почитаемую греками икону Божьей Матери, и тем самым уберегли её от басурманского поругания.
Кировоград до 1924 года назывался Елисаветградом, однако происхождение его изначального топонима укладывается в принятый тогда алгоритм. В 1754 году на его месте была основана пограничная крепость, которая при закладке получила имя матери Иоанна Предтечи — Праведной Елисаветы.
Именно историческое имя — Елисаветград — выбрали кировоградцы на референдуме в октябре 2015 года, отвергнув всякие малопонятные Благомир, Эксампей, Козачин, Златополь и Кропивницкий. Однако, Верховная Рада 23 декабря отказалась утверждать выбор народа, настояв на новом топониме «Ингульськ».
В результате горожане устроили митинг протеста, на который вышли с иконами и пением православных молитв. Но на площадь явилось несколько десятков бандеровских карателей, скандировавших «Ингульск!» и старавшихся заглушить молитвы языческими зигованиями и распеванием украинского гимна.
Понятно, что дело не могло закончиться чем-либо иным, кроме драки, которую пришлось разнимать полицейским. Благодаря оперативности блюстителей порядка успело пострадать всего несколько наиболее активных манифестантов, отделавшихся незначительными травмами.
Этот инцидент наглядно показал, что бандеровскую власть волнует не борьба с советским прошлым: она — не более, чем формальный повод для кампании. Хунте нужно уничтожить всё, что связывает украинский народ с Россией: есть немало примеров, когда под видом декоммунизации нацисты боролись и против памяти о русских национальных героях досоветского периода, и с каноническим Православием.
Отметим, что в этом отношении бандеровцы оказались верными учениками профессора Бжезинского, неоднократно заявлявшего, что после уничтожения коммунизма необходимо начать гонения на православную веру. В принципе, здесь нет ничего удивительного: декоммунизация — это уничтожение исторической памяти о великих моментах прошлого украинцев в единой и могучей державе, а борьба с Православием — уничтожение духовных скреп, не позволяющих пока ещё Украине окончательно погрязнуть в смрадном болоте Евросодома.
Как известно, на Украине принят закон о декоммунизации, согласно которому в обязательном порядке подлежат переименованию топонимы, связанные с советской эпохой. Кроме того, был утверждён перечень лиц, память о которых отныне не подлежит увековечению на территории Незалежной.
Камнем преткновения стало то, что в украинских реалиях любой закон трактуется так, как захочется его толкователю. Например, городу Ильичёвску под Одессой местная власть сохранила прежнее название, но, отныне топоним привязан не к Владимиру Ильичу, а к Илье Пророку.
Аналогичным образом поступил и горсовет Красного Лимана на оккупированной бандеровцами территории ДНР: там эпитет «красный» депутаты истолковали как «красивый» и «лучший». А вот в Днепропетровске этот фокус не прошёл: хунта зычно гаркнула грозное «Низзя!» тем, кто решил перепривязать топоним к Святому апостолу Петру.
В Кировограде мнение горожан и муниципального руководства изначально не совпало с мнением центральной власти. Местные жители активно голосовали за возвращение исторического имени — Елисаветград, однако Киев этому начал противиться и потребовал назвать город Ингульском.
Причины оказались теми же, что и в случае с Днепропетровском: там наследникам Мазепы начали мерещиться ассоциации отнюдь не с первым учеником Христа, а с императором Петром I. А здесь им не дали покоя возможные упоминания о его дочери — императрице Елизавете Петровне.
Действительно, нынешний Кировоград был действительно основан в дни правления Елизаветы. Однако, в царскую эпоху города никогда не назывались в честь государей, но в память их небесных покровителей: так на карте Российской Империи возникли Санкт-Петербург, Павлоград, Мариуполь, Николаев, Екатеринодар и Екатеринослав, Александровск-Грушевский и Александровск-Сахалинский.
Причём, часто это было результатом воли низов, а не высшей власти. Например, в 1779 году первопоселенцы будущих Мариуполя и Павлограда сами просили императрицу Екатерину II, чтобы та высочайше изволила назвать новые города в честь святых заступников четы наследников престола.
Для отцов-основателей Мариуполя был ещё один повод: они в тайне от крымского хана вывезли в Приазовье особо почитаемую греками икону Божьей Матери, и тем самым уберегли её от басурманского поругания.
Кировоград до 1924 года назывался Елисаветградом, однако происхождение его изначального топонима укладывается в принятый тогда алгоритм. В 1754 году на его месте была основана пограничная крепость, которая при закладке получила имя матери Иоанна Предтечи — Праведной Елисаветы.
Именно историческое имя — Елисаветград — выбрали кировоградцы на референдуме в октябре 2015 года, отвергнув всякие малопонятные Благомир, Эксампей, Козачин, Златополь и Кропивницкий. Однако, Верховная Рада 23 декабря отказалась утверждать выбор народа, настояв на новом топониме «Ингульськ».
В результате горожане устроили митинг протеста, на который вышли с иконами и пением православных молитв. Но на площадь явилось несколько десятков бандеровских карателей, скандировавших «Ингульск!» и старавшихся заглушить молитвы языческими зигованиями и распеванием украинского гимна.
Понятно, что дело не могло закончиться чем-либо иным, кроме драки, которую пришлось разнимать полицейским. Благодаря оперативности блюстителей порядка успело пострадать всего несколько наиболее активных манифестантов, отделавшихся незначительными травмами.
Этот инцидент наглядно показал, что бандеровскую власть волнует не борьба с советским прошлым: она — не более, чем формальный повод для кампании. Хунте нужно уничтожить всё, что связывает украинский народ с Россией: есть немало примеров, когда под видом декоммунизации нацисты боролись и против памяти о русских национальных героях досоветского периода, и с каноническим Православием.
Отметим, что в этом отношении бандеровцы оказались верными учениками профессора Бжезинского, неоднократно заявлявшего, что после уничтожения коммунизма необходимо начать гонения на православную веру. В принципе, здесь нет ничего удивительного: декоммунизация — это уничтожение исторической памяти о великих моментах прошлого украинцев в единой и могучей державе, а борьба с Православием — уничтожение духовных скреп, не позволяющих пока ещё Украине окончательно погрязнуть в смрадном болоте Евросодома.
Читайте нас ВКонтакте и в Одноклассниках
