То, что произошло в Москве 70 лет назад, когда в необыкновенно тяжелой военной ситуации был проведен традиционный военный парад, казалось невероятным и советским людям, и противнику. Немцы в нескольких десятках километров от столицы, немецкая авиация может превратить праздник в побоище… За октябрь-ноябрь 1941 года противник совершил 72 налета на Москву, 28 октября воздушная тревога в городе объявлялась шесть раз: четыре раза днем и два раза ночью. Поэтому накануне праздника вся система ПВО была приведена в боевую готовность номер один. Для отражения вражеских налетов на подмосковных аэродромах было задействовано около 550 самолетов. Может быть, потому и получилось, что никто не ожидал, что парад состоится. При подготовке к параду возникали совершенно неожиданные проблемы Например, за неделю до парада Сталин позвонил командующему бронетанковыми войсками и приказал, чтобы в нем участвовал хотя бы батальон наиболее мощных наших танков – «КВ», а тот ответил, что все имеющиеся на фронте танки не могут быть выведены из боя. Тогда Сталин предложил вывести танки, прибывающие из резерва или с завода. Он хотел обязательно показать, что у Красной Армии есть мощные танки. Но дело оказалось довольно сложным: не все предприятия доехали из своих прежних мест в эвакуацию и 30 «КВ» дожидались в Челябинске стартеров. Помогла находчивость одного из замов наркома танковой промышленности, Исаака Зальцмана, предложившего установить их во время следования боевых машин по железной дороге. Все обошлось удачно. Разумеется, подготовку к параду держали в секрете даже от его будущих участников. По приказу Ставки Верховного Главнокомандования командиры и личный состав частей не знали, что они будут участвовать в параде на Красной площади. Им было сообщено, что в середине ноября москвичи хотят устроить небольшой торжественный смотр-напутствие в районе Крымского моста войскам, отправляющимся на фронт. Выделенным для этого смотра-парада частям, в порядке обычных учебных занятий и на закрытых территориях, было указано усилить строевую подготовку. Только поздно ночью, около 23.00 часов 6 ноября, после торжественного собрания на станции метро «Маяковская» сообщили командирам частей об их участии в параде. Командовал парадом командующий Московским военным округом генерал Павел Артемьев, а принимал его маршал Семен Буденный. В последний момент перенесли время начала парада: с привычных 10 утра на два часа раньше. Оркестром на этом параде руководил Василий Агапкин, автор «Прощания славянки». Когда сводный оркестр должен был освободить место, не смог сойти с деревянной маленькой трибуны. Как вспоминал впоследствии сам дирижер: «Пора мне сходить с подставки, хотел было сделать первый шаг, а ноги не идут. Сапоги примерзли к помосту. Я пытался было шагнуть более решительно, но подставка затряслась и пошатнулась. Что делать? Я не могу даже выговорить слова, так как губы мои замерзли, не шевелятся». Подбежавшие музыканты сняли Агапкина с трибуны и под руки довели его к зданию ГУМа, где и оказали помощь. Генерал Дмитрий Лелюшенко так описал настроение участников парада: «Нам казалось что мы стоим перед лицом истории, и она сама велит нам: не посрамите славу тех, кто пал здесь смертью храбрых, умножьте их доблесть новыми подвигами, стойте насмерть, но преградите врагу путь к Москве». Пожалуй, трудно найти в истории пример более удачного военно-политического мероприятия, чем московский парад 1941 года. Армия и вся страна узнали – Сталин в Москве, сдавать ее не собираются. А вот немцы поняли смысл парада несколько позже, после перехода Красной Армии в совершенно неожиданное ими контрнаступление…