Эксклюзивное интервью с бандеровцем, воевавшим против Советской власти на Украине: карали учителей, топили комиссаров, а из советских разведчиков «рубали свинину» Это маленькое волынское село теряется даже на самых подробных украинских картах. Десяток домов, расположенных на опушке леса у самой польской границы, местные жители гордо именуют «населенным пунктом Выхивцы». Так получилось, что добираться до ближайшего очага родной цивилизации жителям Выхивцев приходится не менее трех часов, сначала на подводе, а затем на старом ПАЗике, угрожающем развалиться на первой ухабине, оставив пассажиров томиться в грязи разъезженных дорог. Впрочем, местные жители давно перестали роптать на судьбу. Вот уже более 20 лет чужаков в селе попросту нет, а все выховчане словно создали своеобразную коммуну, представители которой помогают друг другу и защищают себя от веяний цивилизации, приносящей, в основном, перемены к худшему: подорожание продуктов, падение общественных нравов и неуверенность в будущем. К чужакам здесь относятся враждебно. Прежде всего, потому, что интерес представителей «континентальной Украины» к жителям села ранее ограничивался либо расследованиями КГБ, либо исследованиями историков. Возможно, именно поэтому, как только я ступил на перрон вокзала в Ковеле, и решил узнать направление ближайшего транспортного средства в регион, у меня спросили: «А зачем вам этот населенный пункт? Никак москаль-стукач или опять журналист, который хочет копаться в прошлом?». Спасают хорошее знание украинского языка, и международное журналистское удостоверение. «Ищу людей, сражавшихся одновременно против немцев и против Советов, - говорю, - Ведь президент Ющенко снова начал акцию по поиску национальных героев». Эти слова производят эффект своеобразного пароля. Бородатый водитель разлагающегося на глазах маршрутного «Мерседеса» заговорщицки подмигивает и соглашается после окончания рейса подбросить меня к «одной точке», где со мной могут поговорить «герои Украинской повстанческой армии». Естественно, если у последних возникнет таковое желание. Условия два: полная конфиденциальность (чтобы ни одно имя не фигурировало в российской прессе), и хорошее материальное вознаграждение. Получив $100 в качестве гонорара за проезд и презентацию, водитель, назвавшийся Романом, через 5 часов поездок по Волыни привез меня к небольшой хате – довольно добротному домику с красивыми резными окнами, железным забором и большущей табличкой на калитке: «Осторожно, собака». Минут 15-20 Роман договаривался с хозяевами, после чего с таким же заговорщицким видом доверительно сообщил: «Тебя ждут, только будь корректным». И ретировался в неизвестном направлении. Меня встретил вполне цивилизованного вида старец в выцветшем пиджаке 70-х годов, добротных кожаных сапогах и тросточкой, которая вполне бы подходила британскому или американскому пенсионеру. «Я – дед Стефан Батюк, - протянул руку пожилой хозяин, - Вы что ль, снова из газеты? Какой?». Узнав, что я представляю интересы российских СМИ, дед Стефан рассмеялся: «Ну, и чудак же ты человек. И не побоялся старого вояки УПА?». «Собственно я за этим и приехал, - немного растерявшись, ответил я. - Чтобы вы рассказали о своей борьбе. А какая для истории разница, на чьей стороне кто воевал?». Похоже, мне повезло – старик не только пригласил в дом, но и, согласившись ответить на несколько вопросов, угостил традиционным ужином с картошкой, свежими огурцами и горилкой. Именно за ужином у нас и завязался разговор. - Дед Стефан, все-таки как Вы оцениваете свою борьбу в отряде УПА? - Столько времени прошло. Мы ведь тоже боролись за свою независимость. Жили ведь себе спокойно до 40-го года. В Центральной Украине были и голод, и репрессии, и уничтожение интеллигенции. На Западе Украины этого не было. Конечно, сталкивались с трудностями. Но ведь они не шли ни в какое сравнение с тем злом, что творило ваше НКВД. И когда они пришли на нашу территорию для того, чтобы завоевать нас, многие наши юноши и девушки ушли в лес, чтобы создать структуру противодействия…. - И вы в том числе… - Мне тогда было 17 лет. Мою семью выслали в Сибирь, как политически неблагонадежную. Лично меня спасло то обстоятельство, что мой дядя вовремя предупредил меня и ночью, дав продуктов, отправил в лес. Там я познакомился с командиром Тарасом «Бульбой» Боровцом и попросился воевать против Советов. - А потом пришли немцы и «доблестные воины УПА» встречали их во Львове хлебом-солью. Ведь это зафиксировано документально – г-н Стецько лично вручает «освободителям» традиционный славянский каравай… - Только без иронии. Мы тогда действительно рассматривали приход немцев, как избавление от гнета Советской России. Вот почему во Львове во время прихода немцев на балконах висели тела коммунистов. - И именно тогда начались «боевые дела» бандеровцев… - Не путайте две ветки УПА – ОУН (Б) – бандеровцы и ОУН (М) – мельниковцы. Я был «мельниковцем». Мы воевали в лесах под Тернополем. Наш отряд, который мы называли партизанским, состоял из сорока человек. Все были людьми проверенными, готовыми бороться за независимость Украины. Как сейчас помню, что с передовым отрядом немецких карателей мы уничтожили в Тернополе и неподалеку от Ивано-Франковска 15 коммунистов вместе с семьями. Жалею ли я об этом? Нет. Тогда нам казалось, что немцы помогут избавить наш край от москалей и коммунистов. Потом получилось так, что и им мы стали не нужны. И в 1944-м я, человек, награжденный немецкой медалью Славы (аналог Железного креста» для лиц неарийского происхождения), снова ушел в лес. - И вот здесь, наверное, начинается самая интересная часть деятельности деда Стефана? - Вы в России и понятия не имеете, как тяжело нам приходилось. Мы воевали и против немцев, и против советских войск. Никогда не забуду один случай. В районе Косова (Ивано-Франковская область. – авт.) мы взорвали личный автомобиль гауптштурфмфюрера Райхе. В то время за него можно было получить солидный выкуп. Каково же было наше удивление, когда он вдруг… заговорил по-русски! Оказалось, это был русский разведчик, более 10 проработавший в Германии. Ни он сам, ни документы, которые он вез, для нас не представляли никакого интереса. Командир нашего отряда – Сыч – сказал: А ну-ка, ребята, нарубайте из него свинины! - И вы нарубили? - Не хочу отвечать на этот вопрос…. - Скажите честно, на вашей совести есть мирные жертвы? Уже после войны из России и Восточной Украины на Запад устремились учителя, инженеры, строители и все те, кто поднимал хозяйство, разрушенное той же войной. - Сынок, да кто ж честно скажет? Да, иногда случались такие вылазки. На моей памяти убийство одной учительницы в Ровенской области и утопление в колодце двух комиссаров. Лично я их не трогал, но был в отряде, за что и получил 10 лет лагерей в Сибири. После смерти Сталина нас освободили. Но врагами народа мы были до тех пор, пока к власти на Украине не пришел президент Виктор Ющенко. Он хочет, чтобы мы вместе с ветеранами Красной Армии пожали друг другу руки и осознали, что война закончится только тогда, когда мы помиримся и поймем, что воевали за одно дело – свободу и независимость нашей Украины. - Но каждый понимает это по-своему. - Я тоже об этом говорю. Если кто со мной из «советских» мириться не хочет – я плюну «советскому» в морду, и скажу, что ни о чем не жалею… Старые замшелые китель и брюки воина УПА, принадлежащие деду Стефану, давно пропахли нафталином. В последний раз он надевал обноски униформы вермахта в мае нынешнего года, когда приезжал в Киев в надежде пройти победным маршем по Крещатику. НО марша не получилось: призывы нынешнего главы украинского государства о полном примирении бандеровцев-мельниковцев и ветеранов Красной Армии успехом не увенчались. И кто в кого будет плевать – пока не известно. Тем более что и тех, и других с каждым днем остается все меньше.

Читайте нас ВКонтакте и в Одноклассниках