Натяжки, подлоги и недоказанные предположения в деле «екатеринбургских останков»

«Слово языка их есть грех уст их» (Пс. 58).

История, как все мы знаем, — наука объективная: события, которые произошли много лет назад, изменить невозможно. Но вот исказить порой до неузнаваемости информацию о них сравнительно легко. У большинства людей кругозор в этой области ограничен лишь школьным учебником — да и то, если они его вообще удосужились прочитать. Последние же годы на формирование общественного мнения о тех или иных событиях прошлого все большее влияние оказывает телевидение и интернет. И, увы, мнение это, навязываемое зрителям и читателям авторами и заказчиками исторических программ, статей, а то и целых интернет-ресурсов, далеко не всегда объективно.

Минуло два года со столетней годовщины трагических событий лета 1918 года в Екатеринбурге. Тогда, в 2018 году абсолютно синхронно в СМИ вышел ряд материалов гг. Соловьева и Аксючица с традиционным призывом завершить споры вокруг принадлежности т.н. “екатеринбургских останков” и наконец-то предать земле якобы святые мощи цесаревича Алексея и великой княжны Марии. Апофеозом же информационной кампании стало заявление представителя СК РФ об окончании следствия и “окончательном” (в который уже раз с 1993 года?!) установлении принадлежности “екатеринбургских останков” семье Николая II и их приближенным. Отмечу, что вместо “окончательных” доказательств звучали лишь призывы поверить очередным экспертизам ДНК.

Правда, в тот раз все вышло не так гладко, как планировали заказчики и исполнители кампании по признанию “святых мощей”. Прежде всего, судмедэкспертом Ю.А. Григорьевым, внимательно изучившим протоколы вскрытия захоронения (а не только “оценку археолога Коряковой”, как отметил недавно в своей статье “Что же теперь делать с екатеринбургскими останками?” А.Д. Степанов), было убедительно доказано, что “екатеринбургские останки”, как следовало из протокола вскрытия захоронения следствием, были подвержены т.н. “торфяному дублению”, а следовательно вообще не подлежали любым ДНК-экспертизам. Аналогично, большое сомнение вызывало использование для сравнения биологических материалов из захоронений Александра III и великого князя Георгия Александровича, чьи останки после смерти были подвергнуты бальзамированию с использованием химических веществ, разрушающих ДНК, а впоследствии многократно подвергались воздействию соленой воды во время ленинградских наводнений.

Помимо этого мне, совместно с врачом-стоматологом Э.Г. Агаджаняном, в ряде “Заключений” и иных исследований удалось не менее убедительно доказать, что стоматологический статус “екатеринбургских останков” никак не соответствует статусу членов императорской семьи. Много вопросов возникло и к самой возможности наличия у покойного лейб-доктора Е.С. Боткина съемного зубного протеза. По крайней мере, найти документальное подтверждение наличия такого протеза у доктора при его жизни нам не удалось.

Кроме грубейшего несоответствия стоматологического статуса, нам удалось выявить и откровенные (скажем мягко) накладки, допущенные экспертами официального следствия при исследовании следов ранения Николая II в г. Оцу и при осуществлении совмещения черепа № 4 из екатеринбургского захоронения с фотографическими портретами Николая II.

Таким образом, к июлю 2018 года доказательная база официального следствия продолжала пребывать в столь же плачевном состоянии, как и в более ранее время, когда приснопамятный следователь Соловьев неоднократно и с неменьшей помпой уверял всех в окончательной и бесповоротной доказанности тождественности “екатеринбургских останков” семье Николая II и его приближенным.

Практически во всех своих публикациях я отмечал, что мировая правоприменительная практика в части идентификации останков предполагает обязательное судебное решение. Аналогичная практика существует и на территории РФ. Но, как мы знаем, в случае с “екатеринбургскими останками” изначально не предполагалось рассмотрение материалов следствия в судебных инстанциях, то есть вопрос принадлежности останков отдавался исключительно на волю следственных органов. Учитывая же существующий с момента “находки” в Поросенковом Логу своеобразный “государственный заказ”, обусловленный в первую очередь идеологическими соображениями властей новой России, надеяться на полную объективность следствия едва ли возможно.

Иными словами, несмотря на любые громкие заявления СК РФ о полной идентичности “екатеринбургских останков” членам семьи Романовых и их приближенным, без судебного решения можно говорить лишь о наборе субъективных мнений тех или иных привлеченных следственной группой экспертов и о результатах экспертиз, заказанных тем же самым следствием.

Все эти аргументы были озвучены Э. Агаджаняном, Ю. Григорьевым и мной в рамках Научно-исторического собрания “Мученический подвиг царской семьи” в Екатеринбурге 14 июля 2018 года. Тем не менее, через три дня 17 июля СК РФ делает заявление о доказанности принадлежности “екатеринбургских останков” Романовым. А еще два дня спустя в том же Екатеринбурге 19 июля на Всероссийской научно-практической конференции “XVI Романовские чтения” российский антрополог и археолог, кандидат биологических наук, старший научный сотрудник НИИ и Музея антропологии Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова, заместитель директора Научно-просветительского Центра палеоэтнологических исследований, член Патриаршей комиссии по изучению «Екатеринбургских останков» и комиссии СК РФ Денис Пежемский выступил с докладом «Причины, цели и задачи второго этапа экспертиз екатеринбургских останков в Петропавловской крепости Санкт-Петербурга». В частности, Денис Валерьевич, отметил, что заявление СК России, опубликованное 17 июля, было «фальстартом». Опровержений со стороны СК РФ не последовало, и дискуссия ожидаемо “заглохла” до следующего лета.

По сложившейся традиции, летом 2019 года застрельщиком вновь выступил бывший следователь Соловьев, продолжающий взывать к скорейшему завершению следственных действий и признанию “честных мощей”. Как и ожидалось, никаких новых аргументов г-н Соловьев снова не привел. Следственный же комитет выступил с заявлением о продолжающейся исторической экспертизе и о назначении почвоведческой экспертизы грунта из Поросенкова Лога.

Минул еще один год. Сторонники признания идентичности “екатеринбургских останков” постарались не терять времени даром. И к очередному воззванию г-на Соловьева “Не прикасайтесь помазанным Моим” прибавились две части телевизионного фильма “Цареубийство. Следствие длиною в век” и “Убийство Романовых. Факты и мифы” режиссера Елены Чавчавадзе, заявление официального эксперта СК РФ историка Евгения Пчелова об окончании историко-архивных экспертиз и в качестве вишенки на торте — заявление следователя СК РФ Молодцовой о завершении почвоведческой экспертизы и об “окончательном” (в который уже раз!) доказательстве тождественности “екатеринбургских останков” Романовым и их слугам.

Но прежде, чем поделиться с читателями своим видением очередной порции “доказательств” от Елены Чавчавадзе и СК РФ, я хотел бы обратить внимание на одну немаловажную деталь, отличающую расследование дела “екатеринбургских останков” от тысяч иных дел, связанных с опознанием неопознанных трупов, постоянно расследуемых по всему миру. Именно эта деталь выдвигается в качестве основополагающего аргумента и сторонниками, и противниками признания останков. Речь идет ни много, ни мало — о признании “честных мощей царственных страстотерпцев”. Именно к скорейшему обретению мощей апеллирует следователь Соловьев, в то время как его оппоненты настаивают на недопущении кощунственного поклонения лжемощам.

Мы должны понимать, что подобный спор затеян исключительно для привлечения внимания религиозно-настроенной части общества и не имеет ни малейшего отношения к юридической и научной стороне вопроса. Известно, что ни РПЦ, ни ранее РПЦЗ, канонизируя членов семьи Романовых, отнюдь не интересовались судьбой их тел и даже не имели на руках судебных постановлений, подтверждающих смерть будущих святых. Церковь живет по своим Законам. И как отсутствие мощей не может служить отсутствием святости, так и их наличие не означает автоматическую святость того или иного человека. Таким образом, смешивать исторические, антропологические и иные исследования, призванные прояснить судьбу семьи последнего русского императора, с его святостью или обретением/необретением мощей, несколько странно. Однако, аргумент этот несомненно способен дополнительно раздражать православное сообщество, искусственно разделяя его на сторонников и противников “екатеринбургских останков”. Собственно, именно об этом и сказал, комментируя последние заявления Е. Пчелова и СК РФ митрополит Псковский и Порховский Тихон (Шевкунов): "Церкви известно о результатах экспертизы, мы непосредственно работаем с учеными, участвующими в ней. Проводится и своя собственная экспертиза. Для Церкви последнее слово [в вопросе признания подлинности екатеринбургских останков] остается за Архиерейским собором". Да. Для церкви имеет значение решение Архиерейского собора, а не судебное решение и уж тем более — мнения тех или иных экспертов.

Мы же сейчас ведем речь исключительно о научной и юридической стороне вопроса, опираясь не на Промысел Божий, а на документально зафиксированные факты, которые, увы, никак не позволяют согласиться не только с заключением СК РФ, но и с видением гг. Чавчавадзе и Пчелова.

Поскольку же, официальное следствие в своей работе опирается именно на заключения тех или иных экспертов, то и мы сейчас остановимся на заявлении Е. Пчелова и призванном подытожить “следствие длиною в век” фильме Е. Чавчавадзе.

Мне пришлось испытать жгучий “испанский стыд” за своих коллег историков Е.Пчелова и Л.Лыкову, на голубом глазу выдававших свои субъективные гипотезы за непреложную истину.

Совсем недавно в своих публикациях “Борьба тупоконечников с остроконечниками” и “Слабое утешение” (ч.1) и (ч.2) я уже касался вопроса отсутствия доказательств не только получения в Москве, но и самого факта отправки из Екатеринбурга телеграммы со словами об “участи семьи” Романовых. Однако, Л. Лыкова продолжает настаивать на своем видении ситуации и, не приводя никаких доказательств, утверждает, что буквально через несколько часов после получения телеграммы о расстреле одного Николая, Ленин получил вторую телеграмму об “участи семьи". Но откуда она вообще взяла, что Ленин ее получал и что она была отправлена, а не сфабрикована белогвардейским следствием? Нет ни одного документального подтверждения получения этой телеграммы в Москве.

Более того, Л. Лыкова и Е. Чавчавадзе идут на откровенную подтасовку, демонстрируя в кадре реальный конверт от первой телеграммы (!) с отметкой Ленина о получении, но голословно утверждают исключительно на основании слов Лыковой, о получении им и второй телеграммы, которой, вероятнее всего, вообще не существовало в природе. Чистейшей воды манипуляция и мнением зрителей фильма, и мнением следователя Молодцовой.

Далее, по мнению экспертов-историков следует, что раз ими установлено, на “Записке Юровского" есть пометки, сделанные рукой Юровского, то это отметает гипотезу об авторстве профессора Покровского. Однако, было известно и ранее, что на печатной версии “Записки” есть пометки самого Юровского. И координаты захоронения приписаны именно его рукой. Вероятно, это и “подтвердили” сейчас эксперты. Но существует же и полностью рукописный вариант “Записки”, написанный рукой Покровского.

Таким образом, никак нельзя отвергать версию об авторстве “Записки” Покровского, а пометки, сделанные Юровским, отнести ко времени его (Юровского) ознакомления с документом, скажем, при подготовке к выступлению на совещании старых большевиков Урала.

Впрочем, вопрос происхождения записки рассматривался и ранее. В Российском государственном архиве социально-политической истории (РГАСПИ), бывшем Центральном партийном архиве ЦК КПСС хранится документ со следующим названием «Справка ЦПА ИМЛ при ЦК КПСС «О расстреле Николая II и его семьи». Приложения: протокол заседания Совнаркома РСФСР № 159 пункт 3 — сообщение Я.М. Свердлова о казни бывшего царя Николая II по приговору Екатеринбургского Совета и об утверждении этого приговора Президиумом ВЦИК; схема захоронения Николая II и его семьи; запись воспоминаний Я.М. Юровского о расстреле Романовых, сделанная М.Н. Покровским; письмо заведующего Партархивом Свердловского обкома КПСС Грязнова заместителю заведующего ЦПА ИМЛ при ЦК КПСС Р.А. Лаврову о подтверждении участия М.А. Медведева в расстреле Николая II и его семьи».

В справке, написанной в мае 1964 года, приведен анализ архивных источников об обстоятельствах гибели Царской Семьи, а также приложена ссылка на статью Покровского об обстоятельствах гибели царской семьи, которая при перепечатке с легкой руки неизвестных стала всем известной «Запиской Юровского»: «На основе каких источников составлена статья М.Н. Покровского и дату ее написания установить по документам ЦПА (Центрального партийного архива — Прим. авт.) невозможно».

Раз уж речь зашла о “Записке Юровского”, то будет уместно вспомнить его заметку 1922 года "Последний царь нашел свое место". В ней Юровский дважды четко говорит о том, что зарыли трупы в "болоте". То же самое “болото” упоминается и в воспоминаниях участников “экспедиции” Рябова и Авдонина.

Естественно, Юровский не был геологом или почвоведом и вполне мог ошибаться. Однако, доктор геолого-минералогических наук (1989) А.Н. Авдонин, как и археолог Корякова, также утверждавшая о болотистой почве в Поросенковом Логу, едва ли могли ошибиться.

Впрочем, за последние годы рельеф Лога претерпел кардинальные изменения, делая почвоведческую экспертизу сегодня попросту бессмысленной, о чем мы с коллегой в своей статье “Не прошло и года” предупреждали СК РФ еще год тому назад:

Не обратили внимания эксперты-историки и на различные координаты захоронения, указанные в воспоминаниях Юровского 1922 года и в рукописной приписке к “Записке Покровского”. В первом случае - в 1 ½ версте от железной дороге, а во втором - “от места пересечения [с] жел[езной] дор[огой] погребены [трупы] саж[енях] в 100 ближе к Верхнеисетскому заводу”.

100 саженей - примерно 213 метров. А 1 ½ версты - 1599 метров. Полтора километра.верста это 1066 метров (больше километра). Не правда ли, странная “погрешность”, на которую не обращают внимания наши историки?

Посмотрим, какие же еще “доказательства” приводят эксперты-историки и с их слов г-жа Чавчавадзе. В анонсе ее фильма на “Царьград ТВ” упоминается "черновик статьи Быкова", которому уделено немалое внимание в самом фильме: "В фильме Елены Чавчавадзе, который на днях выйдет в эфир, на эту тему сделано очень важное открытие. Сегодня существует широко распространившееся мнение, будто екатеринбургские останки не могут быть подлинными по одной причине: они были полностью уничтожены большевиками – облиты серной кислотой и сожжены в лесу. По мнению специалистов, подобным образом полностью уничтожить тела просто невозможно, однако сама эта версия остаётся очень живучей. Как оказалось, и это – следствие большевистской пропаганды. Так, ещё в 1921 году вышла статья большевика Павла Быкова "Последние дни последнего царя", чей черновик смогли найти создатели фильма "Убийство Романовых. Факты и мифы". В этом документе заметно, что при редактуре статьи намеренно вымарывались моменты, позволяющие предполагать, что останки святых царственных страстотерпцев могли сохраниться. Например, во фразе "Трупы были частично сожжены" зачеркнуто слово "частично", а слово "зарыли" изменено на "уничтожили". Во фразе же "Поклонникам монархизма не удалось превратить ничтожные останки в нетленные мощи, и они догнивают теперь на горах Урала" последние слова после запятой зачеркнуты”.

Но вот тут-то и начинается самое интересное. Дело в том, что приведенный в кадре фрагмент машинописной рукописи с корректорской правкой никак не пересекается ни с текстом книги Быкова 1926 года, ни со статьей 1921 года “Последние дни последнего царя” из сборника “Рабочая революция на Урале”.

Посмотрев же внимательнее представленный Чавчавадзе текст, мы увидим слова “в седьмую годовщину Октября”. Иными словами, автор текста писал его в 1924 году, а никак не в 1921-м! Таким образом, Елена Чавчавадзе с подачи экспертов-историков идет на сознательный подлог, выдавая некий план-конспект или неопубликованную рукопись за цензурную правку статьи 1921 года к… четвертой (!) годовщине революции.

Впрочем, публикации Быкова никак нельзя считать отправной точкой и неким первоисточником. Хорошо известно, что еще в 1921 году было совершено нападение на квартиру следователя Соколова, в ходе которого исчез ряд подлинных томов белогвардейского следствия. Поскольку в этом нападении небезосновательно подозревали агентов ОГПУ, то можно смело утверждать, что в 1921 году вся информация белого следствия была в руках Советов и вполне могла быть использована Быковым при написании своих статьи и книги и, соответственно, лечь и в основу записей, создаваемых Покровским, и последующей “мемуаристики” Медведева, Никулина, Радзинского и прочих “участников и очевидцев”. Впоследствии же лакуны в познаниях советской стороны заполнили книги, опубликованные генералом Дитерихсом и самим Соколовым.

Читатель сам может легко убедиться в подлоге г-жи Чавчавадзе, сравнив приведенные выше страницы со скриншотом экрана ее фильма, в котором утверждается, что зрителям демонстрируется черновик к статье Быкова, написанной к третьей годовщине революции в сборник “Рабочая революция на Урале”.

Вот и выходит, что заявленные с помпой гг. Чавчавадзе, Пчеловым и Молодцовой “неопровержимые доказательства” на деле оборачиваются очередными натяжками, подлогами и ничем недоказанными предположениями. А учитывая многочисленные процессуальные формальные нарушения при “обретении” останков, любые их генетические экспертизы никогда не смогут служить доказательством при судебном рассмотрении дела.

Таким образом, до тех пор, пока не состоится полноценного суда, основанного на состязательности сторон с возможностью привлечения независимых экспертов, точка в истории “дела Романовых” и признания подлинности “екатеринбургских останков” не будет поставлена, а мы из года в год продолжим довольствоваться очередным “дежа-вю” в исполнении официального следствия и его экспертов.

Алексей Оболенский, историк

Читайте нас ВКонтакте и в Одноклассниках