Известное утверждение, что военные готовятся к прошедшим войнам, сегодня особенно верно. Впрочем, как и всегда. По мнению генерала армии Андрея Николаева: “Мы продолжаем учить свою армию и высшее командование тому, что, возможно, и не нужно будет в будущей войне: операциям на континентальных и океанских ТВД, всеобщей мобилизации и так далее. Однако эпоха таких войн прошла”. Более того, традиционное понимание состояний "война" и "мир", похоже, тоже отходит в прошлое вместе с понятием "суверенитет" и всей существующей структурой международного права.

Публицисты, политологи, эксперты силовых ведомств и политических организаций говорят об угрозе так называемых сетевых войн. Впрочем, многие утверждают, что Россия уже давно стала объектом "сетевой" агрессии.

Попробуем разобраться с терминами. Что такое "Сеть"? Прежде всего, она не является тождественной "всемирной паутине" - Интернету, с которым зачастую связывают это понятие. Сама терминология "сетевые войны, сетевые структуры" - получила широкое распространение благодаря нашумевшим трудам сообщества – новые термины, ставшие популярными благодаря трудам сотрудников корпорации “RAND” - Дэвида Ронфельдта и Джона Аркиллы. В которых, они образно и четко сформулировали одну из естественных форм организации, и один из древнейших методов экспансии. Взяв в качестве демонстрационной модели террористические и иные протестные сообщества, они структурировали основные признаки и отличительные особенности сетевых структур.

По взглядам американских специалистов, современная война в информационной сфере ведется не только между государствами, но и между негосударственной или, точнее, неправительственной организацией (организациями) и государством. Недаром оборонное и внешнеполитическое сообщество США, представленные в РЭНД-корпорации, такого рода действия определяют как “сетевую войну”: царит внешнее спокойствие, на дворе тишь да гладь, но внутри государственного организма появляются злокачественные опухоли.

Основой такой сетевой войны сегодня становится бурно растущий третий социальный сектор. Это - огромное разнообразие самоуправляемых частных или неправительственных организаций (НПО, по-английски - nongovernmental organization - NGO). Именно эти организации и превращаются в своего рода вирусы, связанные почти неуловимыми командами в одну сеть. О том, кто дергает ниточки этой сети, еще в июле 2003г. официально заявил глава американского Агентства по международному развитию (USIAD), некогда бывшего подразделением разведки США, Натсиос: “Люди, получающие помощь по каналам НПО, не знают, что за большинством гуманитарных проектов стоит американское правительство”. По его мнению, “это возмутительно”. Заявление Натсиоса стало следствием решения администрации Буша о “кардинальном улучшении имиджа Америки за рубежом”. Одну из главных ролей в этом процессе американские чиновники отвели НПО, которым уже официально предложено прекратить в любой форме критику Белого дома и стать “рукой Вашингтона”. То есть, и коммерческие, и общественные НПО должны официально объявить о том, что их деятельность является частью внешней политики США. (Кстати само USIAD не сидит сложа руки, занимаясь с начала 90-х гг. совместно с Фондом Сороса финансированием обучения специалистов по управлению "независимыми" СМИ для стран Восточной Европы).

Согласно выводам, сделанным американцами, "сеть" - форма социального структурирования, неудержимо идущая на смену современному государству, построенному по принципу иерархии. Этот тип социальной организации появился не сегодня. Исследователь Константин Гордеев пишет: "Хотя он никогда прежде не преобладал, но существовал в виде весьма эффективных и влиятельных общественных структур - таких, как, например, средневековые цеха, религиозные организации, политические партии, масонство, мафия. Общим среди перечисленных примеров является то, что люди в них объединены вокруг некоторой вполне определенной общей для них деятельности, которая осуществляется не ради какого-либо конкретного результата, но либо самоценна сама по себе, либо результат этот является перманентным.

По сравнению с государством сетевые структуры имеют существенно большую степень корпоративности, а, значит, соответственно, является более целостными, более высоко организованными, более эффективными по управлению и достигаемым результатам. Кроме того, они заведомо не содержат номинальных участников - балласта (а если таковой возникает, то немедленно избавляются от него), никак не скованы ни собственными размерами, ни всякого рода территориальными ограничениями. Наоборот, "сеть" стремится к расширению и распространению, ведущим к возрастанию ее социальной значимости и, соответственно, влиятельности вплоть до полной монополизации контроля над социальной действительностью".

Таким образом, сетевые (иначе говоря, распределённые) структуры не являются чьим-то изобретением. Взаимодействуя через сложные системы связей, они представляют собой естественный механизм функционирования человеческого общества.

Но тот, кто умеет собирать эти разрозненные очаги – тот становится их пользователем, а точнее повелителем. Сегодня человечество вплотную приблизилось к тому, что все бесчисленное количество сетевых структур, как спонтанно возникших, так и созданных целенаправленно будут замкнуты (или уже замкнулись) на одного "системного администратора" - этакого всемирного паука. Кто является этим самым "повелителем сетей" также уже не является секретом. "Мировая закулиса", Глобальный Предиктор", "мировое правительство", "комитет 300" - этими наименования обозначается одно - "358 семей кланов - миллиардеров, которые имеют, превышающий в долларовом исчислении совокупный доход 45% населения Земли" (доклад ООН "Программа Развития"). Эти семьи связаны между собой не только совместными финансовыми интересами, но и "этническим родством и инициацией в ложах деструктивной направленности". Впрочем, это тема отдельного разговора.

Главное, что, "сети" транснациональных корпораций (ТНК) и международных финансовых структур, принадлежащие этой мировой элите охватывают в той или иной степени правительственные институты, экономику, политические партии, силовые структуры и криминалитет большинства государств мира. Более того, эти организации включаются в "сеть" в качестве "узлов" и начинают функционировать в ее интересах. Исходя из этого обстоятельства, следует учитывать, что гражданство, декларируемая принадлежность к той или иной политической партии, или религиозной конфессии "солдат" сетевых войн, мало что значат и весьма условны. Национальные спецслужбы - не единственные бойцы на сетевом театре военных действий, и вовсе не обязательно, что они отстаивают интересы своих стран. Поскольку реальное руководство многими державами уже перешло в руки архитекторов "нового мирового порядка", их государственные институты работают отнюдь не в интересах этих стран. В этой плоскости и лежит объяснение "иррациональности" тех или иных шагов, совершаемых, например, властями США - главной "дубинки" глобализаторов.

Как все начиналось

Важнейшей составляющей сети являются такие элементы пресловутого Гражданского общества (ГО), как неправительственные организации (НПО). Как известно, согласно утверждениям его апологетов, ГО призвано осуществлять контроль народа над государством, и главным инструментом этой функции являются неправительственные организации.

За рубежом рассвет НПО пришелся на 60-е гг. ХХ столетия, как протест на неоколониальные войны, социальную несправедливость, экономические неурядицы, экологические проблемы. Первоначально власть недооценивала возможности негосударственников, не принимая их всерьез. Но вскоре мнение изменилось. Ведь именно усилиями НПО была остановлена вьетнамская война. Именно они сделали экологию политическим фактором. Действия “зелёных” со временем начали наносить прямой ущерб экономике. Массовые акции протеста “экологических” организаций на вредных промышленных производствах приводили к простоям в работе, а иногда и грозили аварией. Теперь игнорировать влияние НПО было попросту невозможно. Сетевые структуры оказались практически неуязвимыми для репрессивных сил государства. Запрет одних организаций приводил лишь к тому, что ее участники перемещались в другие, или создавали новые. При этом СМИ и общественное мнение становилось на сторону "гонимых". Попытки судебных преследований их лидеров (недостатка в которых не наблюдалась) приводили лишь к дополнительной головной боли - в виде митингов, голодовок и других массовых акций протеста. И могли привести даже к отставке кабинета или поражению на выборах. Вспомним хотя бы знаменитую Анжелу Дэвис. И даже внесудебные расправы, вроде тех, что устраивали сальвадорские "эскадроны смерти" тоже не давали желаемых результатов - политические потери значительно превышали сомнительный выигрыш от ликвидации неугодных "общественников", на смену которым приходили другие.

Убедившись в бесплодности такой борьбы, власти западных стран постарались взять под контроль НПО с помощью финансовых вливаний. Для спонсирования НПО были созданы благотворительные фонды, подотчётные государственным спецслужбам. Тем самым они выбили неподконтрольных энтузиастов, заменив их более практичными и покладистыми людьми, не нашедшими себя в других отраслях. Фактически часть Гражданского общества была превращена в бизнес.

Возможности НПО были оценены по достоинству, и взяты на вооружение. С помощью сети НПО в мусульманских странах западному сообществу удалось расколоть единый арабский антиизраильский фронт, осуществлять контроль над политикой и экономикой ряда государств Ближнего Востока, развернуть широкомасштабную поддержку афганским мятежникам. В дальнейшем эти же структуры будут использованы для расчленения Югославии, на Северном Кавказе, в Средней Азии, в Синь-Цзяньском округе КНР, и, наконец, для раскрутки брэнда "международный терроризм". Свержение коммунистического режима в Польше - также результат деятельности сетевой структуры - НПО "Солидарность".

Единая перспектива

США, на которые во всемирном глобализационном проекте возложена функция главного силового "продавливателя" установок организаторов переустройства мира и подавителя строптивых, уже давно пошли по пути создания аналогичных сетевых структур. Данное направление в развитии оперативного искусства было положено в основу концепции строительства вооруженных сил США с "говорящим" названием “Единая перспектива 2010” (“JointVision 2010”). Приоритет отдается проведению невоенных операций. Тем самым ставится цель, чтобы у населения и вооруженных сил страны, подвергшихся “сетевой” атаке, создалась иллюзия отсутствия войны. Согласно разработанной американскими специалистами концепции: в совокупности с силовыми, экономическими и политическими рычагами, сетевая война должна приобрести беспрерывный многоплановый и масштабный характер. При этом время и боевые действия сольются и превратятся в “непрерывный стратегический процесс”.

События в Афганистане, показали, что реализация этих новых проектов идет полным ходом. “Непрерывность стратегического процесса” в этой стране достигается военным присутствием в совокупности с оказанием военной, гуманитарной и финансовой помощи. Причем эта работа ведется не только на территории Афганистана, но и в странах входящих в Центрально-азиатский регион: Пакистан, Узбекистан, Киргизстан, Таджикистан.

В Пентагоне также понимают, что проведением только лишь боевых специальных операций, успеха в этом регионе не достигнешь. Делая ставку лишь на применение силы, на жестокость и устрашение, можно добиться обратного эффекта. Такая политика действует до поры до времени и может вызвать взрыв ненависти и состояние неустойчивости в самих США. Потому и особая роль, при нанесении превентивных ударов, отводится повсеместно организованным всевозможным сетевым структурам и неправительственным организациям.

Как правило, в “неблагополучных” регионах создается так называемое “гражданское общество”, при помощи которого можно манипулировать общественным мнением и влиять на все процессы в целом. Такие мероприятия осуществлялись в Грузии, на Украине, в Киргизии, в Узбекистане. И если в первых трех странах работы по созданию "гражданского общества" велись практически беспрепятственно, то в Узбекистане НПО натолкнулись на довольно энергичное сопротивление властей. Основной целью таких ударов становится не столько физическое уничтожение противника, сколько разрушение или изменение его сознания. Некоторые специалисты в этой области называют ее еще “консциентальной” составляющей войны (от латинского слова conscientia – “сознание”).

Американские специалисты любят цитировать “Искусство войны” Сунь-цзы, “... Одержать сто побед в ста сражениях - это не вершина превосходства. Подчинить армию врага, не сражаясь - вот подлинная вершина превосходства. Поэтому, высшее пресуществление войны - разрушить планы врага; затем - разрушить его союзы; затем - напасть на его армию; и самое последнее – напасть на его укрепленные города”.

Для того чтобы “подчинить армию врага, не сражаясь” необходимо информационное превосходство. Глобальная информационная сеть Минобороны США позволяет не только обрабатывать полученную разведывательную информацию, но и организовывать соответствующую психологическую обработку противника. Объектом информационно-психологической обработки помимо противника, является и собственное население. Вскоре после событий 11 сентября в США создано Управление стратегического влияния (Office of Strategic Influence). Об этом Управлении, которое тогда возглавил бригадный генерал ВВС США Симон Уорден, до сих пор известно крайне мало. Даже многие высокопоставленные чины Пентагона и военные помощники в конгрессе США заявляют, что почти ничего не знают о его целях и планах. Его многомиллионный бюджет не раскрывается. Однако некоторые перспективы в использовании этого Управления все же стали известны. Сразу же после его создания, из стен этого ведомства начали рассылаться засекреченные предложения в адрес различных PR- компаний, в которых содержится призыв к началу активной работы по использованию не только иностранных СМИ и Интернет, но и тайных операций. В частности, предусматривается вбрасывание новостной информации в иностранные СМИ посредством внешних фирм, которые могут и не иметь явных связей с Пентагоном.

Таким образом, в сетевой войне стираются географические понятия и театра военных действий как такового. Понятие "поле боя" трансформируется в боевое пространство, в котором высокоинтеллектуальная виртуальная война в большей степени наносит поражающее действие, чем непосредственно огневой контакт. Средствами воздействия на противника станут средства массовой информации, компьютерные вирусы. Причем, конечная реализация задач будет возложена не столько на отряды командос (это для Голливуда), а на неправительственные организации и фонды которые будут создаваться или уже созданы в других странах и отвечающие за манипуляцию “общественным мнением”. В тех странах, которые, по мнению США, мешают поддержанию сложившегося мирового порядка -Ирак, Северная Корея и Россия уже подвергаются таким атакам. На очереди – Китай.

Смена элит

Еще в последние годы советской власти, в ходе так называемой перестройки, на всей территории СССР началось формирование "гражданского общества". Как грибы после дождя стали появляться сетевые структуры: всевозможных неправительственных организаций. Это были и филиалы известных международных структур, и вновь создаваемые с учетом местной структуры общественные организации.

Практически все они, с момента укоренения на советской почве приступили к делу - начали непрерывный мониторинг политической, социальной, экономической ситуации в стране, обрастали необходимыми контактами, занимались подборам кадров и созданием новых отделений. Гуманитарные акции, также осуществляемые этими структурами, помимо всего прочего позволяли отслеживать реакцию населения и властей, динамику в изменении реагирования (что необходимо для стратегического планирования), а также были необходимы для создания нужного имиджа данным НПО. Впрочем, главная работа была впереди.

Как известно, неправительственные организации третьего социального сектора не ставят перед собой задачу распределения прибыли акционерам или директорам. Они преследуют совсем другие цели. Фактически их деятельность внутри государства начинает становиться основой “ассоциационной революции” (революции роз, каштанов, гвоздик — кому что нравится) и по своему значению вполне может быть сопоставима с возникновением национального государства в Новое Время. Как в свое время государства нынешнего типа с их бюрократией и центральной властью безжалостными хищниками ворвались в пестрый мир феодальной раздробленности, так и сегодня неправительственные организации, вездесущие и быстрые, врываются в мир неповоротливых государственных бюрократий.

Как известно, в классическом государстве все разделено по ведомствам. Одни чиновники борются с преступностью, вторые — собирают налоги, третьи — отвечают за культуру, армия сражается с внешними врагами и так далее. Именно такой государственный организм, в котором все виды деятельности разделены на ведомственные отсеки, подвергается нападению вирусов в виде роя (“сети”) негосударственных структур.

Они прорываются на стыках ведомственных интересов. То, что делают эти вирусы “демократии”, вроде бы находится на грани закона. Есть в их работе что-то от войны, что-то от религиозного сектантства, и от пропаганды, и от экономической диверсии. Вроде бы деятельность негосударственных “роевиков-сетевиков” — ни первое, ни второе, ни третье, а общий эффект получается убийственным. И государство оказывается в тупике. Правоохранительные органы, пожимая плечами, норовят спихнуть дело на спецслужбы, те — на налоговиков или военных, а в результате, реального противодействия такой специфической агрессии вроде и нет.

В результате, правовые государства , с развитым управленческим аппаратом, становятся легкой мишенью для атак сетей неправительственных организаций. Государства становятся похожими на неуклюжие и медлительные клетки, атакуемые мелкими и чрезвычайно подвижными вирусами. Всячески стремясь ослабить и дестабилизировать государственный организм, вирусы в виде негосударственных организаций фактически захватывают неповоротливое государство, пронизывая его тело своими сетями и превращая государство в орудие своей воли, заставляя его саморазрушаться и плодить новые болезнетворные вирусы, разумеется, ратующие за "демократию", "права человека", "открытое общество" и прочие "общечеловеческие ценности".

Задачи Запада в бывших советских республиках очевидны: не допустить даже возникновения идей о реставрации СССР в любой форме; дальнейшая деградация и дезинтеграция СНГ; создание вокруг России враждебного "санитарного кордона"; использование территорий новых "сателлитов" в качестве плацдармов и союзников для дальнейшего наступления на Россию. И, наконец, использование природных и иных ресурсов этих стран в интересах транснациональных корпораций и международных финансовых групп.

Так примерно выглядит краткий перечень этих целей, но, как нетрудно заметить, среди них не стоит вопрос о реализации интересов населения этих стран. Более того, большая часть из указанных задач, по мере их решения, будет неизбежно приводить к ухудшению жизни людей. Процесс этот не случаен, и не является "побочным результатом", ведь помимо всего прочего, сокращение их численности предусмотрено целым рядом плановых и проектных документов "глобализаторов", и лежит в основе концепции "золотого миллиарда". Разумеется это не может не вызвать недовольства людей и протестных настроений, которые несут гипотетическую угрозу интересам Запада. Исходя из этого, общественное недовольство направляется на местные режимы, и канализуется в виде "бархатных революций". Помимо всего прочего, так им удается сменить старые элиты, которые подчас имеют "ограничения" в виде "предрассудков коммунистического прошлого и воспитания" на молодых "беспредельщиков" не имеющих никаких внутренних барьеров. И которые всем обязаны своим заокеанским хозяевам. Кроме того, они обычно имеют как "борцы с продажным, коррумпированным режимом" существенный "кредит народного доверия".

Почем революция?

После того, как принимается решение сменить власть в какой либо конкретно взятой стране, под эту задачу выделяется бюджет и проводится "конкурс" на лучшие проекты, способные привести к поставленной цели. В нем принимают участие все многочисленные НПО. Предположим, по всей стране найдется 300 таких организаций, которые принесут 1000 проектов, каждый из которых по-разному, но, в общем, и целом играет на решение одной “великой” задачи. Затем из 1000 проектов выбираются 650 самых лучших, на каждый из которых выделяется бюджет 10-20 тыс. долларов. В общей сложности - меньше 10 млн. долларов. Даже по меркам отечественных олигархов это копейки. Стоимость военной операции по вторжению в страну и свержению режима несравненно дороже.

После получения "траншей", всю основную работу выполняют 300 команд специалистов: они пишут открытые письма, организуют забастовки, манифестации, издают миллионными тиражами свои книги, выпускают сотни своих “боевых листков”, заваливают обращениями и требованиями органы власти, проводят международные встречи, обращаются в разного рода международные инстанции.

Не исключено, что 30 из 300 команд окажутся некомпетентными или проходимцами. Не исключено, что еще 30 команд выполняют только видимость работы. В общем раскладе это мало что меняет. Остальные 240 команд будут верой и правдой работать на конечную цель, надеясь получить в дальнейшем свою долю в делимом пироге. В итоге, эти команды как комары облепят все информационное поле страны, парализуют работу государственных органов, взбудоражат народ - и все условия для смены режима будут созданы. В случае необходимости последний удар будет нанесен извне - на обреченный режим будет оказано давление: по дипломатическим и неофициальным каналам. Наиболее активные участники "революционного" процесса будут обласканы заказчиком, который использует их для формирования новой государственной элиты.

Любопытно, что практически никто из членов этих сотен организаций не будет считать, что он совершает предательство. Каждый из них выполняет какую-то свою, на первый взгляд общественно-важную задачу: борется с нарушениями прав человека, защищает природу, рассказывает людям “правду о режиме”. Общая картина видна только спецслужбам того, кто заказывает музыку. Можно возразить, мол, не слишком ли большие траты, при, в общем-то, значительных рисках. Но в вопросах бизнеса наши противники разбираются неплохо. США могут позволить себе проводить одновременно хоть десять таких проектов. Ведь в случае выигрыша в стране, где Штаты поставят своё правительство, автоматически получают зеленый свет американские корпорации, на самых льготных условиях разворачиваются военные базы НАТО. Конечная отдача будет исчисляться десятками и сотнями миллиардов долларов, и это при вложенных десятках миллионов. Рентабельность такого бизнеса - один к тысяче, что намного выгоднее торговли оружием и наркотиками. При этом его объёмы и масштабы не ограничены.

Вирусы "революции"

В течение нескольких лет объектом ожесточенных сетевых (и не только) атак является союзное нам государство Белоруссия. Согласно данным, приведенным в белорусской газете "Республика" (статья А. Андреенко "Вирусы нового мирового порядка") на территории Беларуси действуют более 50 иностранных общественных организаций, работающих, казалось бы, на благо белорусского народа. Их специализация — обслуживание многочисленных программ и проектов в гуманитарной, экономической, политической и информационной сферах. Однако, как показывает практика, деятельность подобных организаций оказывает крайне негативное воздействие на развитие Республики Беларусь и подрывает ее безопасность.

Организация и материальное стимулирование НПО весьма активно осуществляется, например, в рамках программы “Альянс партнерства Каунтерпарт” (САР), финансируемой Агентством США по международному развитию. САР является одним из сетевых “узлов”, координирующим усилия по повышению социально-политической активности белорусских НПО. По сути дела, “Альянс” не столько расширяет сферу "гражданского общества" в Республике Беларусь, сколько задает параметры его развития в соответствии с рекомендациями администрации США.

Помимо САР, координацией и управлением деятельностью политизированных белорусских НПО занимается еще одна крупная американская некоммерческая организация NDI (Национальный демократический институт, координатор программ в Беларуси — Дмитрий Хованский). В этом же направлении активно работают немецкие и польские структуры. Приоритетами их деятельности, как правило, являются "образовательные семинары", которые, если верить организаторам, "способствуют повышению общего уровня политической культуры участников". При этом основной упор делается на работу с молодежными структурами. Их взаимодействие с различными иностранными фондами осуществляется через систему предоставления грантов для реализации конкретных проектов. Например, по инициативе Восточноевропейского демократического центра (IDEE) в Германии проходят мероприятия, в которых участвуют представители молодежных организаций Беларуси, посвященные подготовке руководителей молодежных движений, развитию лидерства, оказанию помощи в разработке программ под гранты и перспективам их финансирования.

В заботе о белорусской демократии, не отстают от немцев и поляки. В настоящее время в Польше функционирует целый ряд финансируемых Западом неправительственных организаций, которые ведут активную деятельность на территории Беларуси. Среди наиболее значимых структур: фонд “Образование для демократии”, “Институт в поддержку демократии в Восточной Европе”, а также “Польско-американский фонд свободы”. Польскими НПО, активно сотрудничающими с зарубежными структурами и поддерживаемыми западными правозащитными организациями, даже создана рабочая группа “Заграница”, основная цель которой — реализация конкретных программ по продвижению “демократии” и формированию “гражданского общества” в государствах Центральной и Восточной Европы.

Американские ученые, разрабатывающие стратегию ведения сетевых войн считают, что огромная роль в них принадлежит правильному проектированию и использованию форм коммуникаций и информационных технологий. В частности, сеть создаваемых во многих городах Республики Беларусь, так называемых, “общественных клубов” ложится в основу инфраструктуры, обеспечивающей решение следующих задач:

- распределение американских грантов среди НПО во всех регионах и формирование фондов для обеспечения количественного и качественного роста финансируемых США сетевых структур;

- создание многофункциональных центров поддержки “гражданских инициатив”;

- правовое образование функционеров НПО с целью повышения эффективности их влияния на органы власти.

Сама же республика сталкивается с тем, что ее противник — это какой-то рой вроде бы не связанных друг с другом фондов, общественных объединений, комитетов в защиту того-то и того-то, политических движений, “независимых” средств массовой информации, Интернет-сайтов. Только действуют они невероятно согласованно. Одни части этой сети заняты финансами, другие — информационными операциями, третьи — безопасностью, четвертые — “правозащитной” деятельностью.

В результате, противник получается каким-то неясным и рассредоточенным, а его удары очень трудно отражать. Сама война, которую он ведет, превращается в тотальную, сплошную. Нет уже фронтов, есть многомерное пространство войны, которая идет везде — в политике, культуре, экономике, в технологиях, на улицах городов и в идеологии.

Благодаря решимости руководства республики отстаивать государственные интересы, отсутствию коррупции в высших эшелонах власти, широкой поддержки большинства населения, белорусскому государству пока что удается более или менее эффективно сопротивляться сетевой агрессии.

Сетевая война - не абсолютное оружие, и это подтверждается не только на опыте Белоруссии, но и на примерах Армении и Венесуэлы. Нетрудно заметить, что подобно тому, как организм здорового человека успешно сопротивляется инфекциям, так и нравственно здоровое общество, в котором коррупция и криминал не переходят допустимые пределы, имеет запас прочности, необходимый для противодействия "цветным революциям".

Сегодня мы знаем об агрессорах достаточно много, знаем их методы и задачи. Знаем, что высокопарная трескотня о "конвергенции", "толерантности", "открытом обществе" есть не что иное, как яд, которым злодей парализует свою жертву. Или - липкая паутина, которой паук обматывает несчастную муху, прежде чем, не спеша и со вкусом всю ее высосать. Причем знание "сетевого" врага вовсе не является прерогативой высоколобых интеллектуалов. Во время первой кампании, когда неправительственных организаций действующих в Чечне было как микробов в питательном растворе в лабораторной чашке, обыкновенные бойцы называли "гуманитариев" не иначе, как "враги без границ". Более точное наименование, выражающее всю суть явления, было бы трудно поискать.

После Чечни, после Грузии, Украины, Киргизии и Узбекистана иллюзий не остается ни у кого. Тем более что для всех очевидно - Россия на очереди: американские официальные лица громогласно заявляют о многомиллионных суммах "выделенных на поддержку демократии в России".

Один из западных публицистов сравнил "сетевую атаку" со стаей пираний, которые за считанные минуты разрывают на клочки быка, пытающегося перейти реку вброд. Конечно быку, как бы он не был силен,не справиться с тысячью маленьких рыбок. Но перед тем, как перегонять стадо через реку, вполне можно поработать электроудочкой. И от кусачих тварей останется лишь воспоминание.

Читайте нас ВКонтакте и в Одноклассниках