5 ноября Соединенные Штаты окончательно уничтожили то, что еще оставалось от «ядерной сделки», по которой в 2015 г. американцы обязались снять с Ирана санкции в обмен на отказ Тегерана от попыток создать атомную бомбу.
Тогда это воспринималось как начало новой эры во взаимоотношениях Запада с Исламской Республикой — в Иран пошли инвестиции, там появились сотни представительств крупных корпораций, от страны ожидали беспрецедентного экономического роста. Некоторые финансовые аналитики рисовали будущее страны в настолько радужных тонах, что казалось, будто утопающий в облаке вечного смога Тегеран через несколько лет и в самом деле превратится во второй Дубай.
Сегодня, когда санкции возвращены в полном объёме, а из Ирана ушли почти все значительные западные компании, этот оптимизм образца 2015-ого воспринимается с грустью и недоумением, а в самой Республике — с откровенной ненавистью, поскольку иранцы прекрасно понимают — их кинули, и очень жестко. Поверив американцам и заморозив все разработки, они потеряли бесценное время, и в итоге получили всё то же самое, что имели бы в случае продолжения своей ядерной программы. Только три года уже не вернуть.
Да, разумеется, все государственные СМИ и политические лидеры Ирана тут же заявили, что санкции лишь сплотят иранский народ и усилят самодостаточность иранской экономики. Это очень напоминает высказывания «профессиональных патриотов» с российского телевидения. И в обоих случаях подобные попытки выглядит смешно и убого, поскольку санкции не просто «действуют». В Иране — они уже (даже до окончательного введения) нанесли непоправимый ущерб экономике и разогнали социальное недовольство до небывалого уровня.
Однако вопрос, который должен волновать нас больше всего — как это всё отразится на России? Ответ носит разнонаправленный характер, имея в себе, как это ни парадоксально, даже определенные плюсы.
На данный момент Вашингтон имеет пять внешнеполитических целей, на ослабление (а в идеале — и на устранение) которых он работает. Это Москва, Пекин, Пхеньян, Тегеран и Каракас. Дамаск в этом списке не фигурирует по причине того, что такого игрока просто-напросто не существует. Совсем недавно в этот же список могла попасть (и почти попала) Анкара, однако, в конце концов, Эрдоган с Трампом всё же сумели договориться.
Иными словами, есть пять объектов, противодействие каждому из которых не только требует значительный кусок американского бюджета, но и поглощает огромные оперативные и кадровые ресурсы. Как только на определенном направлении (как три года назад) ситуация становится приемлемой, эти ресурсы сразу же перебрасывается туда, где они нужнее всего. И если завтра Штатам удастся каким-то образом уладить проблемы с Китаем, додавить Кима и свергнуть Мадуро, то это будет означать лишь одно — все то, что было выделено на эти цели, уйдет на дестабилизацию России.
И поэтому, с этой точки зрения, эскалация конфликта между Вашингтоном и Тегераном нам, конечно же, на руку. Кроме того, никто не может предсказать, что будет с котировками, когда закончится «переходный период», в течение которого некоторым союзникам США по-прежнему можно закупать иранскую нефть. Не будем забывать и про раскол между Штатами и ЕС, который лишь усугубился после одностороннего выхода США из «ядерной сделки».
Теперь о негативных последствиях. Учитывая протестную активность и общее недовольство внутри иранского общества, а также принимая во внимание сепаратистские тенденции на окраинах республики, весьма вероятен сценарий, по которому дальнейшая дестабилизация экономики всё же приведёт к масштабному взрыву, за которым последует либо гражданская война, либо совместная военная операция Соединенных Штатов, Израиля и Саудовской Аравии. И это сразу же вызовет новую катастрофу в Сирии, где ситуация сегодня держится, прежде всего, именно на иранских экспедиционных силах и спонсируемых Тегераном формированиях.
Кроме того, при том, что конфронтация Ирана и Штатов насчитывает не одно десятилетие, Тегеран, конечно же, не является стратегическим противником США. Вся «иранская» политика Вашингтона во многом основана на манипуляциях со стороны ключевых ближневосточных союзников — Тель-Авива и Эр-Рияда. А вот Москва была и будет основной целью, куда более значимой для Штатов, чем Пекин, более того, целью, которая структурно в значительной степени повторяет Иран.
Именно так и следует воспринимать действия американцев — как отработку того, что в конце концов будет применено против нас. Потому что на данный момент санкции против России не охватывают даже 10% из того, что Штаты при желании могут реализовать. Почему они этого не делают? Потому что у России пока еще есть украинский козырь. Меры, аналогичные тем, которые применяются против Ирана (которому нечем ответить), могут привести к радикальному решению проблем не только Новороссии, но и Мариуполя, Одессы и даже Киева. Ведь терять тогда будет нечего.
И поэтому Штаты ждут. Сперва они окончательно переформатируют ситуацию на Украине в свою пользу, провернув комбинацию с выборами-2019, и будут стремиться, чтобы Москва «слила» Донбасс. А уже потом мы все получим то, что сегодня получает Иран — от запрета на импорт российской нефти до отключения российских банков от SWIFT.
И тогда мы зададим себе тот же самый вопрос — зачем мы потеряли столько времени и отказалось от всего, что только можно, если в итоге мы получили от американцев «полный набор»? Но будет уже поздно.
Тогда это воспринималось как начало новой эры во взаимоотношениях Запада с Исламской Республикой — в Иран пошли инвестиции, там появились сотни представительств крупных корпораций, от страны ожидали беспрецедентного экономического роста. Некоторые финансовые аналитики рисовали будущее страны в настолько радужных тонах, что казалось, будто утопающий в облаке вечного смога Тегеран через несколько лет и в самом деле превратится во второй Дубай.
Сегодня, когда санкции возвращены в полном объёме, а из Ирана ушли почти все значительные западные компании, этот оптимизм образца 2015-ого воспринимается с грустью и недоумением, а в самой Республике — с откровенной ненавистью, поскольку иранцы прекрасно понимают — их кинули, и очень жестко. Поверив американцам и заморозив все разработки, они потеряли бесценное время, и в итоге получили всё то же самое, что имели бы в случае продолжения своей ядерной программы. Только три года уже не вернуть.
Да, разумеется, все государственные СМИ и политические лидеры Ирана тут же заявили, что санкции лишь сплотят иранский народ и усилят самодостаточность иранской экономики. Это очень напоминает высказывания «профессиональных патриотов» с российского телевидения. И в обоих случаях подобные попытки выглядит смешно и убого, поскольку санкции не просто «действуют». В Иране — они уже (даже до окончательного введения) нанесли непоправимый ущерб экономике и разогнали социальное недовольство до небывалого уровня.
Однако вопрос, который должен волновать нас больше всего — как это всё отразится на России? Ответ носит разнонаправленный характер, имея в себе, как это ни парадоксально, даже определенные плюсы.
На данный момент Вашингтон имеет пять внешнеполитических целей, на ослабление (а в идеале — и на устранение) которых он работает. Это Москва, Пекин, Пхеньян, Тегеран и Каракас. Дамаск в этом списке не фигурирует по причине того, что такого игрока просто-напросто не существует. Совсем недавно в этот же список могла попасть (и почти попала) Анкара, однако, в конце концов, Эрдоган с Трампом всё же сумели договориться.
Иными словами, есть пять объектов, противодействие каждому из которых не только требует значительный кусок американского бюджета, но и поглощает огромные оперативные и кадровые ресурсы. Как только на определенном направлении (как три года назад) ситуация становится приемлемой, эти ресурсы сразу же перебрасывается туда, где они нужнее всего. И если завтра Штатам удастся каким-то образом уладить проблемы с Китаем, додавить Кима и свергнуть Мадуро, то это будет означать лишь одно — все то, что было выделено на эти цели, уйдет на дестабилизацию России.
И поэтому, с этой точки зрения, эскалация конфликта между Вашингтоном и Тегераном нам, конечно же, на руку. Кроме того, никто не может предсказать, что будет с котировками, когда закончится «переходный период», в течение которого некоторым союзникам США по-прежнему можно закупать иранскую нефть. Не будем забывать и про раскол между Штатами и ЕС, который лишь усугубился после одностороннего выхода США из «ядерной сделки».
Теперь о негативных последствиях. Учитывая протестную активность и общее недовольство внутри иранского общества, а также принимая во внимание сепаратистские тенденции на окраинах республики, весьма вероятен сценарий, по которому дальнейшая дестабилизация экономики всё же приведёт к масштабному взрыву, за которым последует либо гражданская война, либо совместная военная операция Соединенных Штатов, Израиля и Саудовской Аравии. И это сразу же вызовет новую катастрофу в Сирии, где ситуация сегодня держится, прежде всего, именно на иранских экспедиционных силах и спонсируемых Тегераном формированиях.
Кроме того, при том, что конфронтация Ирана и Штатов насчитывает не одно десятилетие, Тегеран, конечно же, не является стратегическим противником США. Вся «иранская» политика Вашингтона во многом основана на манипуляциях со стороны ключевых ближневосточных союзников — Тель-Авива и Эр-Рияда. А вот Москва была и будет основной целью, куда более значимой для Штатов, чем Пекин, более того, целью, которая структурно в значительной степени повторяет Иран.
Именно так и следует воспринимать действия американцев — как отработку того, что в конце концов будет применено против нас. Потому что на данный момент санкции против России не охватывают даже 10% из того, что Штаты при желании могут реализовать. Почему они этого не делают? Потому что у России пока еще есть украинский козырь. Меры, аналогичные тем, которые применяются против Ирана (которому нечем ответить), могут привести к радикальному решению проблем не только Новороссии, но и Мариуполя, Одессы и даже Киева. Ведь терять тогда будет нечего.
И поэтому Штаты ждут. Сперва они окончательно переформатируют ситуацию на Украине в свою пользу, провернув комбинацию с выборами-2019, и будут стремиться, чтобы Москва «слила» Донбасс. А уже потом мы все получим то, что сегодня получает Иран — от запрета на импорт российской нефти до отключения российских банков от SWIFT.
И тогда мы зададим себе тот же самый вопрос — зачем мы потеряли столько времени и отказалось от всего, что только можно, если в итоге мы получили от американцев «полный набор»? Но будет уже поздно.
Читайте нас ВКонтакте и в Одноклассниках
