Самодержец и иудин грех элиты
Александр Гончаров

Самодержец и иудин грех элиты

Русский человек никогда не любил долго пребывать за пределами России. Правда, уезжали за границу временами небольшие группы людей, по большей части, это были или странные сектанты, или неуемные авантюристы, или крайние революционеры. То есть те, кто не терпел привычного положения дел в стране, не желал слышать биение сердца самой России.

Представители богатых сословий ездили «на воды» в Европу, но все равно старались вернуться домой. Студенты отправлялись на учебу в Сорбонну или немецкие университеты, но опять же не часто решались бросить Родину и оседать в чужеземье.

«На чужбине и калач не в радость, а на родине и черный хлеб в сладость»

Русские могли восхищаться красотами Италии, праздниками шумного Парижа или порядком в чопорном Лондоне, но им хотелось неудержимо после увиденного вернуться домой, поесть клюквы, прильнуть щекой к прохладной коре березы и перекрестившись на крест ближайшего храма сказать: «Слава Тебе Господи! Я — дома!»

Одни лишь отщепенцы, сами себя оторвавшие от русского народа и элементарного русского быта, такие как публицист А.И. Герцен, впавший в революционный раж, или профессор В.С. Печерин, перешедший в католичество, были в состоянии чувствовать себя более или менее покойно вне Руси-России. Хотя, как сказать. Они ведь теряли русскость вместе с любовью к Православию, еще и не выезжая с нашей земли. И ощущали от этого — свою раздвоенность, свою ущербность. И отсюда вытекала их незамутненная ненависть. Разве «природному русаку» могут принадлежать такие стихотворные строки:

«Как сладостно – отчизну ненавидеть

И жадно ждать её уничиженья!

И в разрушении отчизны видеть

Всемирного денницу возрожденья!

(Я этим набожных господ обидеть

Не думал: всяк своё имеет мненье.

Любить? – любить умеет всякий нищий,

А ненависть – сердец могучих пища!)

Тогда в конвульсиях рука трепещет

И огненная кровь кипит рекою

И, как звезда, кинжал пред оком блещет,

И в темный путь манит меня с собою...

Я твой! я твой! – пусть мне навстречу хлещет

Весь океан гремящею волною!..

Дотла сожгу ваш... храм двуглавый,

И буду Герострат, но с большей славой!»

(Владимир Печерин)

А крестьяне – становой хребет Российской Империи совершенно не мыслили себя в отдалении от своего пункта рождения. Только самые несчастные, самые обездоленные уезжали в крупные ближайшие города и никак не дальше.

«Где родился, там и пригодился», - говаривали в народе. На заработки сходить — это одно, а вот совсем покинуть деревню — это другое, неподъемное, страшное. И даже малоземелие не могло столкнуть крестьянские массы переселяться на Алтай или в Сибирь. Собственно, поэтому забуксовала Столыпинская аграрная реформа начала XX века. А ведь быстрый рост населения при правлении императора Николая Александровича (1894-1917 гг.), сопровождавшийся значительным увеличением молодых поколений, казалось бы, стимулировал тягу людей к перемене мест, особенно ради обустройства лучшей, в материальном смысле, жизни.

Тем более не хотели русские крестьяне отправляться на постоянное проживание куда-нибудь за рубеж. Держава наша, раскинувшись от Балтийского моря — на западе и до Тихого океана — на востоке, давала возможность реализовать себя как угодно и где угодно.

Зачем искать чужое счастье в далеких краях, если оно рядом: поют колокола и звучит над всей Русской землей: «Сей день, егоже сотвори Господь, возрадуемся и возвеселимся в онь». И прав, ох, был прав философ Василий Розанов, раскрывший тайну русской «лени»: «Русские переленятся и жидков, и немцев. У русских есть одно рас-пре-кра-сное качество: ЛЕНЬ. – о которое они и крылышки, и ручки, и ножки обломают. ... И вот прибежали жидки и бегают. А мы поворачиваем им один бок: – ЛЕНЬ. ... НЕВЫРАЗИМОЕ. Они плюнули и пошли дальше. Делать прогресс. Мы глазком следим, куда враг ушел. И когда он совсем «ушел», тут-то мужичок наш встанет, перекрестится, почешется. И слыша, что «в ухе звенит», – скажет: «Звон. Бог зовет». И одев лапотки, пойдет ковылять – «куда его Бог зовет» и «где звон звонит». И пойдет в неведомое. И увидит невиданное. И сотворит чудесное».

Да, полноте! Лень ли сие?! Отнюдь не лень, а укоренение на земле своей – у «родного пепелища» и «отеческих гробов» (по Александру Сергеевичу Пушкину), которые дороже фиников и сладкой сахарной ваты за морями и океанами…

«Не прикасайтесь к помазанным Моим…»

Два раза в русской истории мы видим полный разрыв со всем изначально сложившимся устоем жизни. После 1237 года и после 1917-го. Только в XIII-XIV вв. и в XX столетии от Р.Х. обнаруживаются русские диаспоры в далеких краях. Неволя заставила жить русских в Каракоруме — столице средневекового Монгольского государства («угоном угнали») и катастрофа революции разбросала частицы народа нашего по Парагваям и иным Америкам.

По своим трагическим последствиям монголо-татарское нашествие и революционный террор с гражданской войной, с более поздними репрессиями сопоставимы даже и без натяжек. И гниение душ было страшнее разорения домов. Но что-то ведь предшествовало погромам привычной человеческой жизни?..

Сто лет прошло с даты злодейского расстрела царской семьи и государя Николая Александровича, которая совпала с днем, когда Церковь Русская вспоминает святого благоверного князя Андрея Боголюбского, убиенного изменниками в 1174 году. У Бога случайностей не бывает. В «Тверской летописи» есть строки: «…И свещаша убийство на ночь, якоже Иуда на Господа». Они взяты из рассказа о преступлении в Боголюбово. Но разве нельзя приложить их и к расправе в Екатеринбурге в 1918 году?..

Николай Александрович был самодержцем Всероссийским, но и великого князя Андрея Боголюбского современники называли самодержцем. Они являлись верховными представителями власти установленной самим Господом. Они сдерживали распад Русской земли. Централизованная православная власть всегда для народа лучше господства кучки феодалов, как их не называй: бояре или «красные» комиссары или «белые» — «сторонники Учредительного собрания».

Нельзя не обратить внимание на две даты, которые связаны с нашей историей. От момента убийства благоверного князя Андрея Боголюбского и до нашествия монголов на Русь прошло 63 года. Поражение русских определялось не количеством врагов (все сказки о стотысячном войске Батыя учеными давно уже отброшены), а раздраем среди князей, не желавшим приходить на помощь друг другу. После великого князя Андрея никто не был настолько авторитетен, чтобы считаться самодержцем. Нас били порознь.

Советский Союз, кое-как укрепившийся после потрясений, в урезанных границах бывшей Российской Империи, пал в 1991 году, через 73 года, прошедших от преступления в Ипатьевском доме.

В СССР искусственно были нарезаны советские феодальные «уделы» — «братские республики», сбежавшие из единого государства очень легко. Коммунистическая атеистическая идеология оказалась слишком слабой для спаивания целостности державы. А советские вожди отличались одной чертой — при жизни им поклонялись как идолам, а после смерти свергали с пьедесталов. И толпа с удовольствием осуждала, то «культ личности Сталина», то «волюнтаризм Хрущева», то «Брежневский застой». Без Креста и царя страна постепенно деградировала и… распалась. Не помогли ни технические достижения, ни атомное оружие, ни мавзолей, ни энтузиазм манифестаций трудящихся на Красной площади.

«От созидательных идей,

Упрямо требующих крови,

От разрушительных страстей,

Лежащих тайно в их основе,

От звезд, бунтующих нам кровь,

Мысль облучающих незримо, –

Чтоб жажде вытоптать любовь,

Стать от любви неотличимой,

От Правд, затмивших правду дней,

От лжи, что станет им итогом,

Одно спасенье – стать умней,

Сознаться в слабости своей

И больше зря не спорить с Богом»

(Наум Коржавин)

Убиение царской семьи в 1918 году и гибель князя Андрея Боголюбского — это результаты отвержения Бога и спора с Ним человеков. Кто выиграл этот спор теперь уже ясно без сомнений…

«Покаяния отверзи ми двери…»

«Царь-мученик Николай II со своим многострадальным семейством входит ныне в лик тех страстотерпцев. Величайшее преступление, совершенное в отношении его, должно быть заглажено горячим почитанием его и прославлением его подвига.

Пред униженным, оклеветанным и умученным должна склониться Русь…

Невинно пролитая кровь возродит Россию и осенит ее новой славой!» - так говорил и писал святитель Иоанн (Максимович), архиепископ Шанхайский и Сан-Францисский, испытавший лично на себе и расставание с Родиной, и ужасный климат филиппинского острова Тубабао, и все «прелести» жизни в изгнании.

17 июля наша Церковь вспоминает и святителя Андрея, архиепископа Критского (VII-VIII вв.) — автора Великого покаянного канона, читаемого в Великий пост, и преподобного Андрея Рублева (XV в.), иконописца, создавшего по воле Божией такие иконы, которые никто не смог превзойти ни по художественному стилю, ни по духовному содержанию за все века, прошедшие с его праведной кончины…

Святитель Андрей Критский и иконы прп. Андрея Рублева зовут нас к покаянию, к очищению от грехов, а через это и к Спасению, и к православному пониманию нашей истории — необходимому для того чтобы не остаться «Иванами, не помнящими родства», для того чтобы попытаться не потерять Святую Русь — ту Русь, которую Творец и даровал нам.

Благоверный князь Андрей Боголюбский не являлся тираном. Народ любил его. При нем на Руси началось празднование Покрова Пресвятой Богородицы, при нем возсиял на столетия свет Владимирской иконы Божией Матери и Боголюбской иконы Богородицы. А в 1162 году, по свидетельству летописца, святой князь Андрей, помолившись, от души сказал: «Я белую Русь городами и селами застроил и многолюдною сделал». В этом он видел направленность своей жизни, но не в походах, войнах, пирах и охотах.

Историк Петр Мультатули так характеризует последнего русского самодержца и его эпоху: «Величие русского царя, по глубокому убеждению, императора Николая II, заключалось не в войнах и победах, не в богатстве и славе. Оно заключалось в служении Христу и России. России не только сегодняшней, земной и материальной, но и России духовной, вселенской, России будущего века.

Часто приходится слышать, что государь был «слишком» верующим, «слишком» предавался молитве, что это якобы мешало ему занятию государственными делами. Но история последнего царствования полностью опровергает подобные утверждения. Именно при этом царе-молитвеннике Россия достигла огромных высот и в народном хозяйстве, и в экономическом развитии, и в науке, и в культуре. Именно при этом внешне мягком и задумчивом государе, Россия совершила колоссальный рывок вперёд, такой рывок, что затем почти полвека мы жили за счёт дореволюционным заделов. Основа главных советских успехов заложена в эпоху Императора Николая II. Ученые, конструкторы, механики и даже во многом рабочие первых десятилетий советской власти были продуктами старой дореволюционной культуры».

В честном, а не идеологическом, светском понимании ни благоверный Андрей Боголюбский, ни страстотерпец Николай Александрович не заслужили той страшной участи, что их постигла. Это сможет отрицать только тот, кто не знает и не любит русскую историю.

С точки зрения христианской Господь прославил их, они вступили в Жизнь Вечную как святые Его. Нас наказал Бог, отняв правителей, которых мы по грехам своим оказались недостойными. Но, именно, из-за искреннего покаяния части народа за преступление, наши предки смогли пережить всю тьму татаро-монгольского ига и возродить Русь. И несомненно, что из-за того, что Господь принял покаяние опять же достаточно небольшой группы русских людей, мы победили в Великой Отечественной войне. Нашествие фашистских варваров с запада вполне сравнимо с татаро-монгольским вторжением с востока.

В «Повести о разорении Рязани» ханом Батыем читаем: «Безбожный же, лживый и немилосердный царь Батый дары принял и во лжи своей притворно обещал не ходить войной на Рязанскую землю…» Новейшая параллель — Германия и СССР заключили пакт о ненападении в 1939 г. Лживый Гитлер обещал не ходить войной.

И далее: «И во граде многих людей, и жен, и детей мечами посекли, а других в реке потопили, а священников и иноков без остатка посекли, и весь град пожгли… А храмы Божии разорили и во святых алтарях много крови пролили. И не осталось во граде ни одного живого: все равно умерли и единую чашу смертную испили. Не было тут ни стонущего, ни плачущего - ни отца и матери о детях, ни детей об отце и матери, ни брата о брате, ни сродников о сродниках, но все вместе лежали мертвые. И было все то за грехи наши». Количество жертв мирного населения во время Великой Отечественной войны огромно. Каратели деревни сжигали — «…все равно умерли и единую чашу смертную испили».

О чем же это свидетельствует? О том, что и в страшных минутах, и в счастливых — русская история едина перед Пресвятой Троицей. И покаяние наше ограждает Землю Русскую, а не залихватские рапорты об успехах и самовосхваление. Богом и святыми Его жива Россия и ничем иным.