Павлопольское водохранилище — естественная преграда, разделяющая позиции украинской армии и бойцов Вооруженных Сил ДНР — непризнанной республики. Бывшие соотечественники теперь разделились на «сепаров» и «укров», и с упорным ожесточением поливают друг друга свинцом.

На противоположном берегу — село Павлополь, согласно первых «минских» договоренностей считавшееся нейтральной, «серой» зоной, неподконтрольной не одной из сторон. Ничем не примечательное село к своему несчастью примыкает к плотине — единственной в округе переправе, по которой может проехать бронетехника, поэтому всем было изначально ясно, что населенный пункт, имеющий стратегическое значение, не может быть «ничейным».

Пока в Донецке чесали затылок, украинское командование не стало обременять себя благовидный предлогом, а просто ввело туда войска. Получив долгожданную оплеуху, ДНР приложила все силы что бы восстановить статус-кво, выразив в Минске решительный протест, апеллируя к представителям международных наблюдателей ОБСЕ, дескать, это не по правилам вообще-то, по бумажкам-то село ничье.

Прагматичные европейцы, изучив вопрос, заявили, что не видят в действиях ВСУ каких-либо нарушений, так как вся территория, находящаяся в «серой» зоне, «де-юре» принадлежит Украине. Удар ниже пояса переговорщики ДНР восприняли с редким хладнокровием: разведя руками и неся очередную несуразицу. К сожалению, в Донбассе уже устоялась традиция, при которой за просчеты и нерешительность в политике расплачиваются простые солдаты. Кровью.

Новый стратегический плацдарм открывает ВСУ прямую дорогу на Тельманово, и чтобы политическое поражение не обернулось в дальнейшем военной катастрофой, командование ВС ДНР приняло срочные меры с целью купировать опасный участок, развернув батальонные узлы обороны — сеть опорных пунктов, по сути автономных крепостей. С виду это малозаметные насыпи и углубления, из которых местами виднеются бревна, смотровые щели и брустверы, позиции для ведения огня. Внутри — окопы в полный рост. Блиндажи добротные, бревна в четыре наката, между ними толстая резина от шахтного конвейера и грунт. Бойцы говорят, что подобная конструкция очень эффективна и выдерживает прямое попадание мины калибра 120 мм. Расстояние между позициями — информация не для обывателя, но она достаточна, чтобы эффективно контролировать огнем участки местности.

Вглядываясь в позиции, невольно восхищаешься упорством и мужеством русских солдат. Своими мозолями, потом и кровью, вручную, несмотря на мороз и обстрелы, они вырыли километры ходов сообщения, окопов и траншей. В общем-то — ничего нового, со временем совершенствовалась военная техника, но законы выживания на войне, устоявшиеся столетия назад, остаются неизменны и сейчас – чем глубже окоп, тем целее солдат.

Подразделением на одной из позиций под названием «Заря» командует «Консул» — совершенно не военный человек, до войны держал магазин на одном из рынков Донецка , но в грозном 2014-м сменил прилавок на автомат и с тех пор в строю. Как и многие бойцы, клянет на чем свет стоит это перемирие, считая 2014-й годом упущенных возможностей, когда можно было положить конец затянувшейся бойне малой кровью. Враг есть враг, и его нужно уничтожать, а тут не дают. Мало того, приходится терпеть обстрелы, терять боевых друзей и не иметь возможности ответить. Все потому, что политика. Вы попробуйте объяснить, что такое политика, глядя в глаза матери или жене погибшего от обстрела бойца, и лишь тогда поймете ее истинную ценность.

О своем взводе «Консул» говорит с гордостью: «Здесь нет случайных людей, все пришли воевать, а не пиариться, поэтому мой взвод стоит роты. Тут нормально, БК сколько надо, ответку разрешают давать, воюем. Хотелось бы побольше конечно, но и за это спасибо».

Война здесь не прекращается ни на один день, и понятие «воюем» для него значит просто работа, о чем и не стоит особо распространяться. По его словам, противник стал наглее, раньше сидели в окопах и просто обстреливали, сейчас ночью подползают на расстояние примерно 200 метров до позиции и начинают работать стрелковым, бывает даже с «Утеса».

«Вот тогда мы оживаем, - рассказывает боец с позывным «Веселый», - Не поверишь, когда начинаем давать ответку, какая-то радость появляется. Адреналин играет и хочется смеяться. Мы шутим, прикалываем друг друга, в это время стреляем, ощущение трудно словами передать.

Под новый год на позиции «Консула» три дня провел журналист из Болгарии. Парень более-менее сносно мог говорить по-русски и с его слов «хотел показать соотечественникам правду, о том, что сейчас происходит на Донбассе, ведь официальные СМИ Болгарии в унисон твердят, что «Донбасс оккупирован армией РФ». В окопах «братушку» встретили вчерашние шахтеры и металлурги и после первой ночи под обстрелом он стал для них, что называется, своим. Боевое крещение болгарин выдержал стойко. При первых разрывах мин забился в угол блиндажа и пролежал, закрыв руками уши, до конца обстрела. Зато на следующий день успокоился и уже снимал, как бойцы суетятся во время боя. А в третью ночь герой воспрянул духом, бросил камеру и стал забивать патроны в ленту «Утеса» и даже просил с него пострелять.

«Закончился бой, мы зашли в блиндаж, сели, включили мультики в ноутбуке и сидим с них тупо тащимся. Заходит болгарин, встал и понять не может — в новогоднюю ночь сидят три здоровенных дядьки в неприлично трезвом виде, смотрят мультики и громко ржут. Он подошел, посмотрел на нас поближе, потом на ноутбук, но видать ничего и не понял. Понравилось ему у нас, даже уезжать не хотел», - добавил «Веселый».

За позициями — село Сосновка, опорный пункт ополчения на южном рубеже. За время перемирий село превратилось в развалины и было покинуто жителями. Остался лишь один 80-летний дед, которого ополченцы ласково зовут Трофимыч.

Ровесник Великой Отечественно войны Трофимыч всю жизнь прожил на одном месте и на все уговоры родственников покинуть родной дом, отвечает со свойственной житейской философией: «Жил здесь и помру тоже здесь». За пенсией старика раз в месяц, как почетного гостя, ополченцы возят в ближайший город Тельманово, попутно решая свои дела.

Условия быта бойцы батальона специального назначения ВС ДНР «Патриот» привычные русскому солдату — дровами топят печь, вода из колодца. Из каждого дома, в котором живут бойцы на случай обстрела вырыт блиндаж.

Расположились, как положено в военном городке, штаб, дома для личного состава и даже госпиталь, где заправляет всем колоритный врач с позывным «Эстет». Зовут его Сергей, уроженец Ивано-Франковской области. Там у него живут родственники, поэтому попросил себя не снимать, чем немного меня расстроил. На вид лет 35, крепкого телосложения, под два метра ростом с густой черной бородой и большими карими глазами, от пронзительного взгляда которых невольно отводишь глаза. Да, симулянтов тут точно не будет, подумалось мне, когда мы обменялись рукопожатием. В разгар событий на Майдане зимой 2014 года Сергей проживал в Киеве. Революцию на Козьем болоте (именно так в Киеве до 1917 года называлось место, где проходил майдан — прим. автора) воспринял со скепсисом, о чем неоднократно оповещал своих оппонентов. Будучи натурой вспыльчивой, в разгар словесной полемики ему частенько приходилось доказывать правоту более весомыми аргументами, поэтому не удивительно, что в короткий промежуток времени он умудрился нажить множество врагов.

После бегства Януковича «Эстет» решил не дожидаться «охоты на ведьм» и уехал в Россию. Но когда вспыхнул Донбасс, он понял, что его место здесь и летом 2014 вступил в ряды ополчения.

Среди сослуживцев «Эстет» — легенда, может и пулю вытащить, и вынести с поля боя за подмышки. В полевых условиях, не имея зачастую нужных инструментов умудрялся делать операции, чем спас не одну жизнь. Выпускник Киевского медицинского университета, с доброй иронией отдает должное этой войне: «Такой практике как у меня, может позавидовать любой врач. Я даже кандидатскую пишу и планирую в этом году защититься».

Недавно в село каким-то чудом заехал кортеж ОБСЕ. Проехав метров двести по единственной улице деревни, шустрые «мониторы» были остановлены бойцами. Иностранцам знаками дали понять, что им лучше продолжить путь в обратном направлении. Европейцы с вежливой улыбкой объясняют, что у них мандат позволяет ездить беспрепятственно. Тут подошел «Эстет» и на прекрасном английском спросил в одного из наблюдателей:

- Какое ваше звание?

- О ноу, это все в прошлом, я сейчас гражданское лицо, - выпалил удивленный европеец.

- У нас говорят, что бывших офицеров не бывает, поэтому во избежание недоразумений, мы вас просим покинуть этот населенный пункт.

Пожалуй. услышать из уст бородатого гиганта в затерянном в степях Приазовья глухом селе английскую речь — это последнее, что ожидали здесь увидеть утонченные европейцы. Улыбки тут же посходили с их унылых лиц, и колонна белых джипов отправилась восвояси.

- Да, понимаешь, все они разведчики, - добавил «Эстет» когда рассказывал мне об этом случае, - Сколько раз уже замечали, что после их визита нас начинают прицельно «крыть». Я его в лоб спросил «какое звание», он растерялся и выпалил правду, а потом спохватился.

На улице у костра греется немолодой боец с позывным «Танкист». В родном Мариуполе с началом «Русской весны» он принимал активное участие в акциях протеста и затем отправился прямиком в Славянск. Гражданская война внесла раскол в семью «Танкиста» — муж его сестры ушел служить в «Азов», и с тех пор его заветная мечта встретить шурина в бою.

Хотя гражданская война выкидываем метаморфозы и похлеще. «Танкист» рассказал, что с ним в одном подразделении был молодой парень, родной брат которого воевал в карательном батальоне «Айдар». Как-то судьба свела их на позициях друг против друга и парень с нашей стороны позвонил родному брату. Разговор состоялся короткий, но он четко отражает суть событий на Донбассе:

- Почему ты пошел в «Айдар»?

- А я таких как ты ненавижу.

- Если встретимся в бою, ты будешь в меня стрелять?

- Да.

Закончив диалог, парень с горечью произнес: у меня нет больше брата. Тогда им встретиться в бою не довелось, невидимая рука развела братьев по разным точкам военного конфликта, видимо, оставляя для примирения последний шанс.

Читайте нас ВКонтакте и в Одноклассниках