Репортаж из освобожденного от террористов пригорода Дамаска
Когда едешь по центру Дамаска сквозь его восточную сутолоку, стоишь в пробках, о том, что совсем рядом еще идет война, напоминают разве что блокпосты, раскрашенные в цвета сирийского флага. Вооруженные солдаты досматривают проезжающий транспорт. Государственными флагами красно-бело-черного цвета с двумя зелеными звездами здесь украшено буквально все. Использование официальной символики у сирийцев является правилом хорошего тона.
Многочисленные витрины магазинов известных мировых брендов, небольшие по-восточному колоритные ювелирные мастерские, коих превеликое множество, рестораны, торговые лавочки с экзотическими сладостями, овощные и фруктовые развалы, огромные и не очень рынки… И… много людей… Улыбающихся.
Это Дамаск — самая древняя действующая столица мира. Кажется, что никакие обстоятельства не могут выбить город из привычного ритма жизни.
Въезд в Восточную Гуту — пригород Дамаска, состоящий из нескольких населенных пунктов, — выглядит как давно устоявшаяся линия фронта. В принципе, так оно до недавнего времени и было. Именно здесь в течение нескольких лет сирийские правительственные силы сдерживали наступление крупнейшей в мире регулярной армии террористов на центр столицы.
Улицы недавно освобожденного от бандитских формирований района свидетельствуют об ожесточенных боях. Нет зданий, не поврежденных взрывами или в результате попадания крупнокалиберных снарядов. Колеса автомобиля, передвигающегося по полуразрушенным кварталам, поднимают облака цементной и кирпичной пыли, которой покрыто все. Ею припорошены и выложенные для продажи товары уличных торговцев. Не прошло и двух дней, как из этих кварталов были выдворены террористы, жизнь начинает пробиваться сквозь руины, оставленные войной. На улицах появились старики, женщины, прятавшиеся до этого в подвалах.
Чумазые дети небольшими стайками носятся среди развалин, дружно галдят, горячо обсуждая, вероятно, правила какой-то своей игры, и… улыбаются. Именно! Дети, которые понятия не имеют, что такое жизнь без войны и страха, начинают улыбаться. Это верный признак того, что мир возвращается в их дома. Или туда, где когда-то был их дом.
Некоторые кварталы, пожалуй, вряд ли можно будет заселить в обозримом будущем. И это не только из-за разрушений. Огромные территории пронизаны многочисленными подземными ходами, вырытыми под угрозой смерти мирными жителями, оказавшимися в рабстве у террористов. За годы, пока Восточная Гута была под бандитской оккупацией, всевозможных тоннелей было вырыто многие сотни километров. И это не только переходы, но и заводы по производству оружия (в том числе и химического), и склады, и казармы. Целые подземные города со всевозможной инфраструктурой. Размещая над такими объектами мирных жителей, боевики годами без особого для себя ущерба отсиживались на окраинах столицы, иногда выползая наружу для совершения очередных террористических акций.
Улицы больше всего напоминают территорию апокалипсиса. Тишина мертвых кварталов иногда нарушается звуками шагов армейских патрулей. Особенно отчетливо осознаешь трагичность ситуации, когда в руинах, среди множества осколков и гильз различного калибра, под остовом какого-нибудь развороченного автомобиля обнаруживаешь отголоски прошлой мирной жизни: детскую игрушку, остатки кухонной утвари, обгоревшие листы из ученической тетради, фотографии тех, кого, возможно, уже нет в живых.
Один из сирийцев, сопровождавших меня по городу-призраку, бывшему когда-то красивейшим населенным пунктом, остановился среди руин и, осмотревшись вокруг, глубоко вздохнул и медленно по-русски произнес: «Ничего, придет время, все восстановим. Будет еще лучше». Это было сказано с уверенностью, исключающей сомнения в том, то так и будет. «Главное, – добавил он, – войне скоро конец».
Читайте нас ВКонтакте и в Одноклассниках
