Спецслужбы продолжают знакомить сограждан с героическими и трагическими страницами своей истории В Центральном музее Вооруженных Сил 4 декабря открылась новая экспозиция, посвященная деятельности отечественных органов военной контрразведки с периода создания Особого отдела ВЧК по настоящее время. Поскольку устроителями экспозиции наряду с музейными работниками выступили сотрудники департаментов и управлений ФСБ, ФСО и ветераны военной контрразведки, от посетителей не скрывают, что данная выставка приурочена к конкретной дате – 20 декабря, когда сотрудники всех органов безопасности России отметят свой профессиональный праздник. По словам организаторов, в экспозиции представлены 408 фотодокументов и 216 материальных экспонатов, многие из которых уникальны – награды, оружие, военное снаряжение, предметы личного пользования. О преемственности традиций и духовной взаимосвязи контрразведчиков нынешнего поколения с мастерами контршпионажа давно минувших лет говорит целая вереница боевых знамен-кумачей на стенах просторного зала: «Стражу пролетарской диктатуры ОГПУ. 1927», «Высшая школа Народного комиссариата государственной безопасности Союза ССР», «1-я Московская школа Главного управления контрразведки НКО «Смерш», «Ленинградская школа Главного управления контрразведки НКО «Смерш». С ними соседствует синий штандарт Департамента военной контрразведки ФСБ России, который обычно стоит в кабинете руководителя этой структуры – генерал-полковника Артема Георгиевича Безверхнего. Экспозицию открывает стенд со схемами организации российской контрразведки накануне и в годы Первой мировой войны. Есть и другие, украшающие данный уголок экспонаты: 12-мм трость-ружье и 10-мм трость-винтовка французского производства «Дюмонтьер», плакаты начала XX века, исполненные глубокого патриотического пафоса. Никакой ошибки в этом нет – именно в Российской Империи в начале 1903 года было создано разведочное отделение Главного штаба, которое выполняло функции военной контрразведки. Да и служащие Особого отдела ВЧК поначалу с пользой для себя опирались на методы отечественной царской школы. К сожалению, спустя какое-то десятилетие, когда партийно-государственная власть стала использовать органы безопасности в качестве орудия для массовых политических репрессий, многое из того драгоценного накопленного опыта было утрачено. Представленные в этом разделе выставки документы наглядно показывают, что сначала под этот злосчастный маховик попадали отдельные сословия, но затем его жертвами становились те же чекисты. Вот, к примеру, фрагмент из докладной записки одного из руководителей военной контрразведки – зампредседателя ОГПУ Ягоды наркомвоенмору председателю РВС СССР тов. Ворошилову: «Если в 1932г. по линии особых отделов за шпионаж и диверсионно-повстанческую деятельность, связанную с работой иноразведок было арестовано 8599 шпионов, диверсантов, участников повстанческих групп и организаций, их пособников, укрывателей, содержателей явок, то в 1933г. цифра эта выросла до 23190 человек, включая причастных к этой деятельности контрреволюционный элемент, изъятый из погранполосы». Как справедливо полагают историки-архивисты, учитывая, что в тот период шло активное выдворение из рядов Красной Армии бывших царских офицеров-военспецов, а целым категориям граждан инкриминировалось потенциальное участие в шпионаже – вряд ли эти цифры можно считать окончательно объективными. В конце концов, всякая революция рано или поздно пожирает своих питомцев – так и выходец из семьи ремесленника, чекист со стажем Генрих Григорьевич Ягода (Енох Гершенович Иегуда) был арестован и в 1938 году расстрелян своими же учениками-соратниками. Всего же в ходе «большого террора» были расстреляны 6 бывших начальников советской военной контрразведки, подверглись репрессиям тысячи их подчиненных. Гнетущую атмосферу тех лет передают экспонаты: плакат с надписью «Да здравствует НКВД – неусыпный страж революции, обнаженный меч пролетариата!» и звонок вызова подсудимых на заседания «тройки». Значительный раздел выставки посвящен работе военных контрразведчиков в годы Великой Отечественной войны. В октябре-ноябре 1941 г. в Москве был заминирован ряд наиболее известных зданий и прочих важных объектов, которые подлежали уничтожению путем подрыва в случае захвата столицы противником. Некоторым из них в целях конспирации этих замыслов даже были даны условные наименования, в том числе: «Елена» – Елоховский собор, «Мося» – гостиница «Москва», «Батя» – «Большой театр», «Охотник» – Дом Совета Министров, «Полина» и «Настя» – гостиницы «Метрополь» и «Националь» соответственно, «Вася» – Покровский собор (храм Василия Блаженного), «Спиридон» – особняк МИД на Спиридоновке. Разработкой диверсионных акций занимался легендарный Павел Судоплатов, а остальные управления, в том числе и военная контрразведка, передавали в его распоряжение наиболее надежную агентуру. На стендах выставки можно ознакомиться с копиями документов, из которых следует, насколько строгим был отбор людей для решения вышеназванных диверсионных задач, и как серьезно проводилась их конспирация. Взять хотя бы эти скупые строки: «Совсекретно. Справка по группе «Ивана». Группа «Ивана» состоит в настоящее время из 10 человек… 4 человека из состава группы имеют опыт подпольной работы (также большевики и партизаны), остальные товарищи, преимущественно учащаяся молодежь, впервые на подпольной работе. Членов партии в группе 3 человека, членов ВЛКСМ 4 человека и 3 человека беспартийные. 6 человек из состава группы переведены в подполье, 1 работает по своим документам...». Если фамилии многих стародавних агентов госбезопасности по понятным причинам даже сегодня не подлежат огласке, то личности комиссара госбезопасности 3-го ранга Анатолия Николаевича Михеева отведено особо почетное место в экспозиции. Находясь на вполне «тыловой», далекой от фронта должности начальника 3-го Управления НКО СССР, Михеев с началом войны написал рапорт о командировании его в действующую армию. Рапорт был удовлетворен, и спустя уже какие-то часы Михеев возглавил Особый отдел НКВД Юго-Западного фронта. Попав в окружение восточнее Киева вместе со своим командующим генерал-полковником Кирпоносом, комиссар госбезопасности лично водил в атаку подчиненных, был ранен в ногу, но, опираясь на палку, продолжал участвовать в рукопашных схватках. Утром 23 сентября 1941 года Михеева и двух его товарищей настиг на краю обрыва и раздавил немецкий танк. Гранат у бойцов уже не было, но никто не сдался в плен – все погибли геройски. По свидетельству очевидцев, мертвый комиссар госбезопасности 3-го ранга Михеев сжимал в руке маузер, в котором не оставалось ни одного патрона. В настоящее время руководство ФСБ РФ предпринимает шаги, направленные на присвоение Михееву Анатолию Николаевичу звания Героя России посмертно. Значительный раздел выставки посвящен многоплановой работе управлений контрразведки «Смерш», в том числе мужественной деятельности наших военных контрразведчиков в немецких разведшколах. В этой связи нелегкие испытания выпали на долю уроженца Ставрополья 1926 года рождения, старшего лейтенанта Анатолия Ивановича Козлова. В 1941 году он попал в окружение под Вязьмой, воевал в партизанском отряде, летом 1942 г. вместе с женой схвачен фашистами и завербован германской разведкой. Закончив немецкую разведшколу, был заброшен в советский тыл с документами на имя капитана Раевского. После явки с повинной к нашим Анатолия ждал новый удивительный поворот судьбы – теперь уже «смершевцы» постарались внедрить и устроить его преподавателем центральной школы агентурной разведки фронтовой абверкоманды-103 в Борисове, имевшей радиопозывной «Сатурн». В этой должности Козлов перевербовал и разоблачил десятки немецких агентов, а в 1945 году попал в плен к американцам, и, наконец, всеми правдами и неправдами вернулся-таки на Родину, в СССР. В экспозиции Центрального музея ВС теперь выставлены копии документов, позволяющие проследить этапы этого весьма тернистого, но одновременно и удивительного человеческого пути: фото Козлова в форме капитана РОА, фальшивые документы, которыми снабдили Козлова сотрудники Абвера перед заброской в советский тыл. Это и рапорт Александра Ивановича на имя руководителя советской миссии по репатриации в Париже, в котором он сообщил о том, что выполнял задание советской контрразведки, назвал свой пароль – «Байкал-60» – и попросил скорее проинформировать о своем местонахождении знающих его ответственных лиц в Москве. Кстати говоря, именно Козлов послужил прототипом главного героя кинофильма «Путь в Сатурн». Правда, рассекретить боевой путь Козлову позволили только в 1964 году – накануне 20-летия Победы. До этого момента органы госбезопасности еще не раз использовали его как опознавателя – то есть, обращались к нему постоянно, чтобы он по фотографиям или, наблюдая кого-то на расстоянии, помог опознать каких-то лиц, сотрудничавших с врагами в годы войны. Не меньший интерес представляют документальные фотоматериалы, рассказывающие о наиболее успешных операциях органов советской военной контрразведки в послевоенный период существования СССР. На всеобщее обозрение представлена богатая галерея выявленных и осужденных в разные годы предателей из числа некогда старших советских офицеров ГРУ: Попов, Васильев, Поляков, Филатов, Пеньковский, Сметанин. Несколько особняком в этой «компании» смотрится фигура бывшего старшего лейтенанта Иванова, родившегося в 1955 году и по окончании Военного института МО СССР служившего в Генштабе ВС СССР. Завербованный ЦРУ в 1981 году Иванов, в конечном итоге, был пойман с поличным, осужден на длительный срок лишения свободы, но, отсидев в советской тюрьме, подался в США, рассчитывая получить от американцев какие-то гонорары за стародавнее сотрудничество с ними. Однако, оказавшись за океаном, он опять-таки влип в новую, но теперь уже криминальную историю, и в настоящее время отбывает 15-летний срок в тюрьме Сиэтла. Что же касается сегодняшних будней военной контрразведки, то лично на меня весьма сильное впечатление произвел довольно-таки внушительный список бывших российских военнослужащих, в 2000-2008 годах пойманных и осужденных за связи с иностранными разведками. Формулировки из заведенных на них дел, как правило, разнятся, хотя суть везде одна и та же: «за государственную измену в форме шпионажа», «за покушение на государственную измену», «за контрабандное перемещение в Китай образцов российского вооружения и сотрудничество с китайской военной разведкой», «за сотрудничество с английской разведкой», «за сбор сведений о РВСН с целью передачи их немецкой разведке и сотрудничество с немецкой разведкой», «за сотрудничество со спецслужбами Алжира», «за сотрудничество с польской военной разведкой и передачу сведений военного характера», «за сотрудничество с литовскими спецслужбами», «за сбор секретных сведений о боевой и мобилизационной готовности Балтийского флота, сил и войск в Калининградской области». Невидимое большинству обывателей противостояние военных контрразведчиков предателям и шпионам всех мастей продолжается и в наши дни.

Читайте нас ВКонтакте и в Одноклассниках