В социологии есть такой термин «конвенциональность» – единство употребляемых в той или иной сфере терминов и единообразие их толкования. Это понятие актуально как для научной, так и для общественной сферы человеческой деятельности. Значение терминов в общественной жизни можно сравнить с рычагом, создавая или наполняя термин тем или иным смыслом вы получаете инструмент влияния на массы. Сторонники тех или иных политических идей как правило стараются навязать свою систему терминов или собственное толкование уже существующих, чтобы навязать обществу свой образ мышления.
После развала СССР на территорию России хлынул поток совершенно разных идей - от правого консерватизма до истинного, не искажённого советской партноменклатурой марксизма. Левые идеи сексуального раскрепощения, равенства полов и сексуальных ориентаций, которые были так актуальны сразу после революции 1917 года, но полностью упразднившиеся в послевоенный период, обрели второе дыхание. Однако, для большинства наших граждан эти идеи абсолютно чужды. Понимая это, российские левые советского разлива столкнулись с электоральной проблемой. Необходимо было провести идеологическую границу так, чтобы идеи марксизма ассоциировались у граждан России с культурным консерватизмом, традиционными ценностями и одновременно с нетрадиционной плановой экономикой. Задача стояла в отделении от идей марксизма всего того, что его дискредитирует, а именно воспалённое понимание равенства, антитрадиционализм и презрение к моногамному браку.
Решение было найдено в пересмотре устоявшейся терминологии и наделение уже существующих понятий абсолютно чуждым смыслом. Первой жертвой левых политологов стал термин «либерализм». Если изначально в компетенцию либерализма входили исключительно вопросы экономики, частной собственности и верховенство закона, то теперь на либералов повесили все грехи мирового марксизма. Естественно, что благодатной почвой для подобных извращений является элементарная неграмотность населения.
Второй жертвой стало понятие «индивидуализм» – как основа либеральной (и не только) идеологии. Тут, пожалуй, красные бесы потрудились лучше всего. Значения терминов «индивидуализм» и его противоположности «коллективизм» были буквально свалены в кучу и отсортированы в соответствии с текущими задачами.
К примеру, в основе абсолютно марксистской идеологии феминизма лежит идея равенства женщин и мужчин, а способом достижения этого равенства в абсолютно марксистском смысле является «социальная справедливость» – явление, которое наиболее доходчиво можно объяснить фразой «угнетать угнетателей». То есть, в качестве решения проблемы неравенства между мужчинами и женщинами марксисты просто предлагают перекос, но уже в другую сторону – квоты на рабочих местах и в учебных заведениях для женщин, переписывание законодательства в интересах женщин, двойные стандарты в исполнении законов в пользу женщин и так далее. Аналогичным образом обстоит ситуация с геями, неграми, и трансгендерами. Так вот, наши леваки, долго не заморачиваясь, просто приписали защиту прав меньшинств к сфере философии индивидуализма.
При этом идеология индивидуализма является главной мишенью для тех, кто боролся за доминирование женщин, негров, мусульман и геев над мужчинами, белыми, христианами и гетеросексуалами. По сути, индивидуализм, в отличие от коллективизма, признаёт, что все люди изначально не равны и у каждого есть своя роль. Кроме того, в основе индивидуализма лежит идея наименьшего вмешательства государства в жизнь людей, а именно через государство и государственное регулирование достигается перекос в пользу меньшинств. Отдельного внимания заслуживает понятие равенства. Если в идеологии коллективизма равенство понимается как равенство итогового результата, то в идеологии индивидуализма равенство – это одинаковые возможности для развития на старте, но не одинаковый результат.
Конечным итогом такого переписывания терминологии стало признание того, что именно капитализм и западная культурная традиция породили на свет столь уродливые и неприемлемые для русского человека явления, как пропаганда педерастии, феминизма и трансгендерства. Именно так, враньём и подлогами, российские левые обосновали гражданам нашей страны необходимость и безальтернативность социалистического пути, как единственно возможного для выживания.
Таким образом, наделив привычную терминологию нетрадиционным смыслом и с течением времени введя это в обиход, левые политтехнологи поставили русским правым консерваторам идеологический шах и мат. Именно поэтому, когда сегодня любой человек, считающий себя к примеру монархистом и антикоммунистом, выступающий за возвращение России на традиционный, тысячелетний, христианский путь, употребляет понятие «либерал» в отношении содомитов или несистемной оппозиции, он фактически играет на руку необольшевикам и коммунистам. Именно этим и обусловлено нынешнее доминирование «советского патриотизма» в массовом сознании наших граждан и абсолютно наплевательское отношении к истории дореволюционной России, её политической и экономической модели.
После развала СССР на территорию России хлынул поток совершенно разных идей - от правого консерватизма до истинного, не искажённого советской партноменклатурой марксизма. Левые идеи сексуального раскрепощения, равенства полов и сексуальных ориентаций, которые были так актуальны сразу после революции 1917 года, но полностью упразднившиеся в послевоенный период, обрели второе дыхание. Однако, для большинства наших граждан эти идеи абсолютно чужды. Понимая это, российские левые советского разлива столкнулись с электоральной проблемой. Необходимо было провести идеологическую границу так, чтобы идеи марксизма ассоциировались у граждан России с культурным консерватизмом, традиционными ценностями и одновременно с нетрадиционной плановой экономикой. Задача стояла в отделении от идей марксизма всего того, что его дискредитирует, а именно воспалённое понимание равенства, антитрадиционализм и презрение к моногамному браку.
Решение было найдено в пересмотре устоявшейся терминологии и наделение уже существующих понятий абсолютно чуждым смыслом. Первой жертвой левых политологов стал термин «либерализм». Если изначально в компетенцию либерализма входили исключительно вопросы экономики, частной собственности и верховенство закона, то теперь на либералов повесили все грехи мирового марксизма. Естественно, что благодатной почвой для подобных извращений является элементарная неграмотность населения.
Второй жертвой стало понятие «индивидуализм» – как основа либеральной (и не только) идеологии. Тут, пожалуй, красные бесы потрудились лучше всего. Значения терминов «индивидуализм» и его противоположности «коллективизм» были буквально свалены в кучу и отсортированы в соответствии с текущими задачами.
К примеру, в основе абсолютно марксистской идеологии феминизма лежит идея равенства женщин и мужчин, а способом достижения этого равенства в абсолютно марксистском смысле является «социальная справедливость» – явление, которое наиболее доходчиво можно объяснить фразой «угнетать угнетателей». То есть, в качестве решения проблемы неравенства между мужчинами и женщинами марксисты просто предлагают перекос, но уже в другую сторону – квоты на рабочих местах и в учебных заведениях для женщин, переписывание законодательства в интересах женщин, двойные стандарты в исполнении законов в пользу женщин и так далее. Аналогичным образом обстоит ситуация с геями, неграми, и трансгендерами. Так вот, наши леваки, долго не заморачиваясь, просто приписали защиту прав меньшинств к сфере философии индивидуализма.
При этом идеология индивидуализма является главной мишенью для тех, кто боролся за доминирование женщин, негров, мусульман и геев над мужчинами, белыми, христианами и гетеросексуалами. По сути, индивидуализм, в отличие от коллективизма, признаёт, что все люди изначально не равны и у каждого есть своя роль. Кроме того, в основе индивидуализма лежит идея наименьшего вмешательства государства в жизнь людей, а именно через государство и государственное регулирование достигается перекос в пользу меньшинств. Отдельного внимания заслуживает понятие равенства. Если в идеологии коллективизма равенство понимается как равенство итогового результата, то в идеологии индивидуализма равенство – это одинаковые возможности для развития на старте, но не одинаковый результат.
Конечным итогом такого переписывания терминологии стало признание того, что именно капитализм и западная культурная традиция породили на свет столь уродливые и неприемлемые для русского человека явления, как пропаганда педерастии, феминизма и трансгендерства. Именно так, враньём и подлогами, российские левые обосновали гражданам нашей страны необходимость и безальтернативность социалистического пути, как единственно возможного для выживания.
Таким образом, наделив привычную терминологию нетрадиционным смыслом и с течением времени введя это в обиход, левые политтехнологи поставили русским правым консерваторам идеологический шах и мат. Именно поэтому, когда сегодня любой человек, считающий себя к примеру монархистом и антикоммунистом, выступающий за возвращение России на традиционный, тысячелетний, христианский путь, употребляет понятие «либерал» в отношении содомитов или несистемной оппозиции, он фактически играет на руку необольшевикам и коммунистам. Именно этим и обусловлено нынешнее доминирование «советского патриотизма» в массовом сознании наших граждан и абсолютно наплевательское отношении к истории дореволюционной России, её политической и экономической модели.
Читайте нас ВКонтакте и в Одноклассниках
