Душа выше и дороже всего
Михаил Смолин

Душа выше и дороже всего

Сегодня мы вспоминаем яркого русского философа и психолога, преподавателя Императорского Московского университета Петра Евгеньевича Астафьева (1846-1893).

Он происходил из древнего дворянского рода. Лев Тихомиров утверждал, что «Петр Евгеньевич Астафьев, как писатель-философ, принадлежал к числу самых оригинальных русских мыслителей».

По воспоминаниям, П.Е. Астафьев часто говорил: «Я люблю больше всего Бога, жену и философию».

Наиболее важное и наиболее яркое в творчестве П.Е. Астафьева — это своеобразный философский социологизм, свойственный большинству его произведений.

Интересно его сравнение классического, христианского и нового времени в отношении философии личности. Начало народного управления, бывшее в классической древности естественным и созидающим государственность, стало в новом мире разрушающим национальное государство.

Демократия и парламентаризм нового времени, по очень удачному выражению П.Е. Астафьева, представляют собой «закрепощение политической свободы... частному интересу и частному праву лиц, этой свободой обладающих», то есть «торгово-промышленному классу... распорядителю мировых судеб».

По П.Е. Астафьеву, человек классической древности жил для своего государства, христианин — для духовного совершенствования, человек нового времени живет только для себя, для совершенствования своего экономического благополучия.

Как философ П.Е. Астафьев противостоял Владимиру Соловьеву, ведшему нескончаемые атаки против Н.Я. Данилевского, славянофилов вообще и идеи народности, в частности.

П.Е. Астафьев вступил в эту полемику с большой классической работой «Национальное самосознание и общечеловеческие идеалы», где высказал ряд соображений в пользу самостоятельной ценности идеи народности, защищая параллельно позиции учения Н.Я. Данилевского о непередаваемости и неусвояемости извне культурно-исторических типов.

Для П.Е. Астафьева, как христианского философа, были глубоко неправильны идея Соловьева об объединении всего мира в единый богочеловеческий организм и сформулированная им задача приготовления пришествия царствия Божия «для всего человечества как целого». Он считал их навеянными западной идеей: смешением христианства с идеалом единой всемирной империей.

В полемике с соловьевскими идеями П.Е. Астафьев дал следующее определение русского национального характера: «Глубина, многосторонность, энергическая подвижность и теплота внутренней жизни и ее интересов рядом с неспособностью и несклонностью ко всяким задачам внешней организации, внешнего упорядочения жизни... Душа выше и дороже всего: ее спасение, полнота, цельность и глубина ее внутреннего мира — прежде всего, а все прочее само приложится, несущественно — таков девиз «святой Руси», предносящийся ей в отличительно русском... идеале «святости»».

Наш философ считал, что «русский народ всего лучше послужит и общечеловеческим задачам, оставаясь верен своему духу и характеру». Для него служение народности, которой ты принадлежишь по рождению, и было исполнением христианской любви к ближним...

Свидетели его кончины вспоминали, что смерть он принял как настоящий христианин и философ, желая оставить по себе лишь добрую и прочную память.

Читайте русских консерваторов. Они научат думать по-русски и сформируют устойчивое христианское мировоззрение, которое не поколеблют никакие социальные благоглупости.

Источник