В этот четверг прошел ровно год с того дня, когда турки сбили наш самолёт. Вне зависимости от какого-либо контекста, это огромная трагедия — погиб русский лётчик Олег Пешков, и мы всегда будем его помнить. Мы никогда не забудем, что в тот день Турция предала Россию. Это всегда будет с нами. И сегодня многие задаются вопросом, правильно мы поступили, что приняли извинения, позволив отношениям вернуться на прежние рубежи.
Если бы дело обстояло именно так, то ответ был бы однозначным — конечно же, нет. Однако ключевой момент именно в том, что никаких прежних отношений уже не будет. До того, как всё это произошло, мы действительно были партнёрами, однако не могло быть и речи о том, что Турция «прогнётся» под Россию. У Анкары была последовательная независимая политика с четкими ориентирами на Европу, куда нужно стремиться, и на Штаты, которые всегда придут на помощь.
Теперь ничего этого нет. За прошедшие месяцы мир очень сильно изменился, и так получилось, что по Турции эти изменения ударили больнее всего. Год назад Эрдоган воспринимался на Западе как респектабельный и состоявшийся игрок. Сегодня он изгой для Европы и взбунтовавшийся сатрап для США. Более того, этот негатив носит двусторонний характер, и турецкие элиты, рассуждающие с позиций силы, точно таким же коллективным изгоем воспринимают весь Евросоюз.
Таким образом, ни о каком восстановлении статус-кво не может идти и речи. Россия уже не будет разговаривать с Турцией, как до 24 ноября 2015 года, все это понимают и все с этим согласны. Даже та версия, которой придерживается Анкара, что уничтожение самолёта, равно как и последующий расстрел пилота с земли, не были элементом турецкой политики, а стали американской провокацией, сама по себе является колоссальным самоунижением, поскольку на Ближнем Востоке подобная декларация себя в качестве объекта чужой воли однозначно воспринимается как откровенная слабость.
Поэтому, как бы не были понятны чувства тех, кто требует мести, сегодня это лишнее. Турция наказала себя сама, превратившись из конкурента в того, кто изо всех сил ищет нашего расположения. При этом, речь не идёт о каком-либо чувстве вины, дело лишь в том, Эрдоган одним из первых понял, в чьи паруса отныне дует ветер истории. А уж у турок в этом вопросе нюх — то, что надо.
В данном случае очень забавно наблюдать за действиями тех, кто подобное чутье утратил, особенно, если сопоставить совокупность наблюдаемых тенденций. С одной стороны, мы видим Brexit, Трампа и осторожные заявления турецкого МИД о возможном признании Крымского референдума, с другой — декларации из Брюсселя, в которых российские СМИ по степени своей опасности приравниваются к ИГИЛ.
Анализировать подобные идеи вне рамок психиатрии невозможно и, по сути, бессмысленно. Это еще один бредовый проект, подготовленный в Польше и получивший меньше половины голосов в Европарламенте. Никакого смысла, кроме как лишний раз убедить самих себя в отказе от нормализации отношений с Россией, в этом нет и быть не может, причем вред гораздо сильнее пользы — даже сам результат такого голосования идеальным образом демонстрирует, как далеко зашел внутренний распад Евросоюза. В Брюсселе могут лишь обновлять фасад, создавая иллюзию политического суверенитета, но это уже ничего не меняет — и внутри, и снаружи царит всеобщий консенсус, что вряд ли ЕС переживёт уход нынешний американской администрации. Главный признак этого — неспособность смотреть в перспективу.
Когда Турция сбивала наш самолёт, она как раз-таки была в тренде. Это был еще один удар по России, которая в тот момент была в одиночестве, и которую можно было предавать и провоцировать, имея в обозримом будущем Хиллари Клинтон в качестве президента.
Сегодня же тренд совершенно иной. Новый американский изоляционизм уже не воспринимается как бредовая шутка, а Россия из альтернативного игрока как в Европе, так и на Ближнем Востоке превращается в основного. В такой ситуации проявлять столь неприкрытую агрессию в адрес нашей страны может либо идиот, либо тот, кому терять уже нечего. Что именно собой олицетворяет Брюссель, пусть каждый решает для себя сам.
Если бы дело обстояло именно так, то ответ был бы однозначным — конечно же, нет. Однако ключевой момент именно в том, что никаких прежних отношений уже не будет. До того, как всё это произошло, мы действительно были партнёрами, однако не могло быть и речи о том, что Турция «прогнётся» под Россию. У Анкары была последовательная независимая политика с четкими ориентирами на Европу, куда нужно стремиться, и на Штаты, которые всегда придут на помощь.
Теперь ничего этого нет. За прошедшие месяцы мир очень сильно изменился, и так получилось, что по Турции эти изменения ударили больнее всего. Год назад Эрдоган воспринимался на Западе как респектабельный и состоявшийся игрок. Сегодня он изгой для Европы и взбунтовавшийся сатрап для США. Более того, этот негатив носит двусторонний характер, и турецкие элиты, рассуждающие с позиций силы, точно таким же коллективным изгоем воспринимают весь Евросоюз.
Таким образом, ни о каком восстановлении статус-кво не может идти и речи. Россия уже не будет разговаривать с Турцией, как до 24 ноября 2015 года, все это понимают и все с этим согласны. Даже та версия, которой придерживается Анкара, что уничтожение самолёта, равно как и последующий расстрел пилота с земли, не были элементом турецкой политики, а стали американской провокацией, сама по себе является колоссальным самоунижением, поскольку на Ближнем Востоке подобная декларация себя в качестве объекта чужой воли однозначно воспринимается как откровенная слабость.
Поэтому, как бы не были понятны чувства тех, кто требует мести, сегодня это лишнее. Турция наказала себя сама, превратившись из конкурента в того, кто изо всех сил ищет нашего расположения. При этом, речь не идёт о каком-либо чувстве вины, дело лишь в том, Эрдоган одним из первых понял, в чьи паруса отныне дует ветер истории. А уж у турок в этом вопросе нюх — то, что надо.
В данном случае очень забавно наблюдать за действиями тех, кто подобное чутье утратил, особенно, если сопоставить совокупность наблюдаемых тенденций. С одной стороны, мы видим Brexit, Трампа и осторожные заявления турецкого МИД о возможном признании Крымского референдума, с другой — декларации из Брюсселя, в которых российские СМИ по степени своей опасности приравниваются к ИГИЛ.
Анализировать подобные идеи вне рамок психиатрии невозможно и, по сути, бессмысленно. Это еще один бредовый проект, подготовленный в Польше и получивший меньше половины голосов в Европарламенте. Никакого смысла, кроме как лишний раз убедить самих себя в отказе от нормализации отношений с Россией, в этом нет и быть не может, причем вред гораздо сильнее пользы — даже сам результат такого голосования идеальным образом демонстрирует, как далеко зашел внутренний распад Евросоюза. В Брюсселе могут лишь обновлять фасад, создавая иллюзию политического суверенитета, но это уже ничего не меняет — и внутри, и снаружи царит всеобщий консенсус, что вряд ли ЕС переживёт уход нынешний американской администрации. Главный признак этого — неспособность смотреть в перспективу.
Когда Турция сбивала наш самолёт, она как раз-таки была в тренде. Это был еще один удар по России, которая в тот момент была в одиночестве, и которую можно было предавать и провоцировать, имея в обозримом будущем Хиллари Клинтон в качестве президента.
Сегодня же тренд совершенно иной. Новый американский изоляционизм уже не воспринимается как бредовая шутка, а Россия из альтернативного игрока как в Европе, так и на Ближнем Востоке превращается в основного. В такой ситуации проявлять столь неприкрытую агрессию в адрес нашей страны может либо идиот, либо тот, кому терять уже нечего. Что именно собой олицетворяет Брюссель, пусть каждый решает для себя сам.
Читайте нас ВКонтакте и в Одноклассниках
