Бумеранг для слабаков и дегенератов
Николай Севостьянов

Бумеранг для слабаков и дегенератов

Самое страшное в бельгийских терактах — это не количество жертв и не то, что удар был нанесён в самое сердце Евросоюза. Самое страшное, что всё это уже не вызывает тех эмоций, которые были несколько лет лет назад. Отморозкам из запрещённого в России Исламского Государства и в самом деле удалось очень здорово девальвировать цену человеческой жизни, причем уже далеко за пределами Ближнего Востока.

Это касается даже самих европейцев. Привыкшие к тому, что смерть всегда где-то далеко — в Ливии или Югославии — они постепенно примеряют новую реальность, в которой они оказались ничуть не лучше тех, кого сами привыкли считать людьми второго сорта.

А ведь Париж и Брюссель — это только начало. Та сеть, которую ИГИЛ имеет в Европе, не в последнюю очередь благодаря нашествию «беженцев» — механизм «на века», который создавался с прицелом на послевоенный период, когда группировка утратит захваченные территории и будет вынуждена доказывать свою силу и сам факт дальнейшего существования. Поэтому, к сожалению, самые крупные теракты еще впереди.

Конечно же, после вчерашнего будут сделаны определенные выводы, и кое-какие дыры удастся заткнуть. Но вряд ли это поможет предовратить следующую атаку. Тут уже дело в том, что если раньше можно было говорить о заезжих шахидах, отправленных в последнюю в жизни командировку, то теперь всё чаще речь идёт о людях, которые родились и выросли в городах Старого Света. У них нет акцента, они ничем не выделяются, а самое главное, они прекрасно понимают, как обходить европейские спецслужбы — дотошные, но слишком чопорные и медлительные.

По сути, сегодня это уже не атака на Европу. Это её саморазрушение, уничтожение изнутри элементами, которая она пыталась вживить в свой организм. Рецепта от этого нет. С терроризмом можно успешно бороться, когда его носители — иностранцы или хотя бы натурализованные граждане. А вот когда бомбу или автомат берут люди, которые являются гражданами ЕС по рождению, и когда, совершив теракт, они могут месяцами скрываться в столичных районах, превратившихся в шариатские зоны, зная, что их никто не выдаст, это уже конец.

То, что зловещий бумеранг настиг Европу именно сейчас — вполне логично. Пришло время отвечать за всё, что было в прошлом. Во-первых, это расплата за бешеную потребительскую гонку, которая требовала миллионов рабочих рук, дешевых и не знающих, что такое забастовки и профсоюзы. Руки нашлись, но вместе с ними приехали и семьи, сохранившие принципы, ценности и религию. И если те люди, которые ехали в Европу и в самом деле желали работать и получить гражданство, то для их детей и внуков, которые родились уже после, всё это являлось данностью, которую не за что ценить.

Во-вторых, это следствие левацкого популизма, который стал паразитом на втором и третьем поколении мигрантов. Для широкой прослойки политиков они оказались идеальным электоратом, удерживающем на плаву авантюристов, которые в противном случае не могли рассчитывать даже на муниципальный успех. А чтобы электорат не только не сокращался, но и рос как на дрожжах, надо было сделать две вещи — продвинуть несоразмерные социальные выплаты и убедить аудиторию с ближневосточными корнями в том, что можно неплохо жить, не работая вовсе. Достаточно плодиться с приличной скоростью, и деньги появятся сами, от государства.

В итоге миллионы людей оказались в ловушке, основанной на симбиозе. Не работая, они были вынуждены голосовать за тех, кто позволял этой модели поддерживать жизнеспособность. Очень быстро железные рамки вечных социальных пособий изменили и сам менталитет. Утратив мощнейшее интеграционное звено, люди стали возвращаться к изначальному культурному коду, только на этот раз помноженному на логические цепочки, которые выдвигались всё теми же левыми партиями, в том духе, что белые обязаны искупать свою вину за колониальное прошлое.

Отсюда — формирование настоящих гетто, районов и пригородов, где не действуют никакие законы, кроме религиозных понятий. А где они — там и конкуренция среди многочисленных изнывающих от скуки проповедников. К сожалению, в подобном споре всегда побеждает самый радикальный. Здесь же, для этого еще и нашлась идеальная почва. Ведь третье, и самое главное, за что сегодня платит Европа — это полное моральное разложение.

Именно его видит исламизированная молодежь, которой нечем заняться и которая каждый день слышит от агитаторов, что социальные выплаты — это та же самая «джизья», налог, которые «кяфиры» (или, как говорят в ИГИЛ «куффары») обязаны выплачивать мусульманам. А обязаны они это делать потому, что «погрязли в неверии и разврате». И ведь аргументов у такого мировоззрения предостаточно. Утрата какой-либо веры, насмешки над своим прошлом, стремительное уничтожение самых базовых моральных установок — всё это и создало нынешний европейский социум, искусственный и продажный, заточенный на сиюминутные удовольствия и красивые символы, за которыми абсолютная пустота.

И глядя на них, дети тех самых мигрантов, которые когда-то приехали во Францию, в Бельгию или Германию, не находят ни одной причины уважать и ценить то общество, в котором они находятся. Всё, что они наблюдают, это развращенную молодежь, насаждаемый гомосексуализм и жалкую беззубую толерантность, в отношении которой у людей, чья национальная культура всегда провозглашала силу, как единственный фундамент для диалога, не может быть ни благодарности, ни уважения. Они видят слабаков и дегенератов, которых, в конце концов, нужно выкинуть с этой богатой земли. И, видимо, в конце концов так и будет.