Время ныне чрезвычайно напряженное: сгустилось и раздвинулось подобно туману. И как-то никто и не заметил, что давно сместились, а то и полностью изменились всем известные понятия и символы. Особенно сие заметно в культуре и политике. Мир продолжает жить по-старому, будто ничего и не произошло. Рассуждают о демократии в странах, где торжествует тоталитаризм неприкрытый и агрессивный. Мечтают о достижениях в науке, причем, еще в школах истребив тягу к автономному мышлению. Думают, что взлетели на самые заоблачные вершины культуры, питаясь отбросами и духовными фекалиями. В политике процесс «оборотничества» просматривается все же явственнее, чем в любой иной из областей дел человеческого рода. Обратим внимание на то, что на памятном шествии в Париже во славу богохульников и растлителей душ из «Шарли Хебдо», тривиально сотрудничали и консерваторы, и либералы, и монархисты, и республиканцы. Причем, кондовые социалисты топали строем, под ручку, рядом с отпетыми националистами. Все «ошарлились» и ошпарились кипятком «свободы слова», а проще, озаботились (с истерическим восторгом!) апологией прав извращенцев - извращать, наглецов – наглеть, а хамов – хамить. Верным индикатором политического смешения и расслоения в Европе стало отношение к России по поводу ее самостоятельной позиции по Донбассу и Крыму. Две женщины из политической элиты ЕС серьезно и четко возвысили голос в пользу разумного отношения к русским: Мари Ле Пен из Франции и Сара Вагенкнехт из Германии. Но по традиционной классификации государственных деятелей: первая принадлежит к когорте «правых», вторая же – к «левому» лагерю. Невозможно пройти мимо еще одного факта: в России (по подходу к лихам и радостям) Новороссии сыскались «белые» и «красные», которые подставили плечо военное, материальное и информационное народному ополчению, но ведь образовались группы среди тех же «белых» и «красных», которые борьбу Донбасса за свою самость не приняли категорически. Вот и выявилось, что ординарные и привычные разделения политиков сейчас полетели псу под хвост. В реальности нет теперь ни консерваторов, ни либералов, ни социалистов, ни фашистов, ни «белых», ни «красных». По сути, политическое сообщество следует разбить на две части: на «восстановителей» и «разрушителей». «Восстановители» признают органическое развитие человека и человечества и отвергают дорогу к прогрессистскому развоплощению. Они пытаются выдернуть человеческое сообщество из колеи, ведущей в тупик и направить по пути естественного движения народов и наций. «Разрушители» же продолжают гнать свой трактор с прицепом, полным обезумевших атомизированных моральных и интеллектуальных инвалидов к крутому обрыву, к преждевременной смерти, к нелепой гибели в мутных водах Стикса. Впрочем, сами наименования: «восстановители» и «разрушители» мне не кажутся достаточно удачными. Пожалуй, лучше было определить два этих антагонистических слоя как «традиционалистов» и «прогрессистов». Да вот традиции-то и разными бывают. Вряд ли обычаи ацтеков, вскрывавших грудные клетки пленных обсидиановыми ножами и вырывавших трепещущие сердца для жертвоприношения Солнцу, можно считать просто нормальными. К тому же, скорее всего, ни один «восстановитель» не будет отрицать прогресса, скажем, в освоении космического пространства. Таким образом, здесь лучше и остановиться, и не искать более удобных слов и определений. Хотя для «восстановителей» вполне подходит название – «органичники», для «разрушителей» − «механицисты», ибо мир и человек для первых – организмы, растущие и живущие, для вторых – механизмы, кои конструируются, магически перекраиваются и функционируют. «Восстановителей» или «органичников» замалчивают и шельмуют в средствах массовой информации, «разрушителям» или «механицистам» достаются наоборот только славословия и восхваления. И это понятно. В XIX – XX вв. образование, СМИ и культура были захвачены «механицистами». «Гегемония в культуре» (по Антонио Грамши) оказалась важнее государственных органов и армий. Аксиополитика победила все иное. Навязывание ценностей показало большую эффективность, чем репрессии и террор. Именно, господствование на аксиологическом уровне создало тоталитаризм, а не прямое принуждение. Констатации К. Хоркхаймера: «Тоталитарный режим есть не что иное, как его предшественник: буржуазно-демократический порядок, вдруг потерявший свои украшения» и Г. Маркузе: «Превращение либерального государства в тоталитарное произошло в лоне одного и того же социального порядка. Именно либерализм «вынул» из себя тоталитарное государство как своё собственное воплощение на высшей ступени развития» поднимаются перед взором изумленного человечества уже в виде нерушимых стел, а не карточных домиков. Ценностный тоталитарный контроль слепливает из человеков големов, готовых забыть о людской сущности и с идиотским мазохистским блаженством добровольно подчиниться плети, кнуту и нагайке всякого благостно ухмыляющегося хозяина. В XXI веке батог массовой культуры завис над планетой Земля. И это не общечеловеческая культура. Это Франкенштейн, сбитый из кусков: чуток западного, чуток индусского, маленько китайского и японского, разбавленного индейским и культом вуду. А в качестве склеивающей элементы чужеродных культур взята липкая лента оккультизма. Массовая культура не принадлежит к числу региональных (великих) или национальных культур (по В. Махначу). У массовой культуры нет стержня, она не вышла из естественной среды. В романе И. М. Шевцова «Тля» (написан в 50-е гг. прошлого столетия) находим такие строчки: «Его излюбленный лозунг: «Искусство не знает границ». Лозунг верный, только Барселонский понимает его неправильно. Не знает границ только национальное искусство. Интернациональным оно становится благодаря национальным достоинствам. А Барселонский и его единомышленники думают, что интернациональное – значит вненациональное. Они убеждены, что английскую действительность, например, могут с равным успехом изображать китайцы, китайскую – немцы или англичане, индийскую – французы, русскую – турки... Ералаш, чепуха! Это уже не искусство, а то, что немцы называют – эрзац». А у Константина Леонтьева (Боже правый! XIX век!) в его статье «Над могилой Пазухина» читаем: «Мировое не значит сразу и просто космополитическое, т.е. к своему равнодушное и презрительное. Истинно мировое есть прежде всего свое собственное, для себя созданное, для себя утвержденное, для себя ревниво хранимое и развиваемое, а когда чаша народного творчества или хранения переполнится тем именно особым напитком, которого нет у других народов и которого они ищут и жаждут, тогда кто удержит этот драгоценный напиток в краях национального сосуда?! Он польется сам через эти края национализма, и все чужие люди будут утолять им жажду свою». Массовая культура – космополитичная эрзац-самогонка, разлагающая печень организма человечества и одуряющая мозги, без утайки показала свое негативное воздействие на территории, обозначенной некогда как Украина. Атака «киборгов» против Новороссии – это подлинная атака киборгов, не имеющих ни культурных, ни этических, ни этнических корней. Парады «вышиванок» и пропаганда «боевого гопака» спокойно вписываются в стандарты массовой культуры. Но за сим скрывается гигантская пустота, наполняемая миражами из оккультных идеек об Атлантиде, венерианской (скорее венерической!) «мове» и мифологии, нарисованной из подвигов, которые не совершались… Данная культура не в силах удовольствовать киборгов. «Мертвой водой» не напиться. Упырь не живет. Поэтому-то вурдалаки и вервольфы, воспитанные на «украинстве», целенаправленно убивают новороссийские города и села. Вампирам свойственно сосать чужую кровь и живых людей превращать в "умертвий". «Механицисты» после 1917 года поставили чудовищный эксперимент над русским народом. Отметим, что начальные предпосылки к сему злодейству закладывались еще в XIX – ом столетии. «Мова» синтезировалась на фундаменте одного из русских диалектов, постепенно нашпиговывалась польскими и немецкими словами и оборотами. С не меньшим же успехом можно было бы использовать искусственный язык – «эсперанто» или наречие индейцев сиу. Но ведь в Российской Империи заподозрить могли неладное, поэтому и взяли диалект, подвергшийся насильственной полонизации (пополам с латинизацией) в период после распада Древней Руси и до возвращения в лоно единого языка в XVII веке. Второсортные писатели, ученые и политики решили за счет «мовы» поднять свое реноме, как первопроходцев (первопроходимцев!) вроде бы как «национальной» культуры. Но особо путного и не вышло! Народу было наплевать, а редкие интеллигенты баловались «мовой» на зло Царской России и на благо врагам Отечества. После Февраля 1917-го Рада в Киеве возжелала суверенитета над десятью губерниями, но даже тупые временные правительства в Петрограде решались подарить лишь четыре. Манна небесная свалилась на головы «щеневмерликов» после Октября, когда, в конце концов, создали из отобранных у России территорий УССР. И с 1922 по 1937 год «свидомые» порезвились «на пять с плюсом», принуждая к «мове» через партийные и государственные институты. Путь к Руине XXI века открылся. Но тогда и подозревавших об этом не имелось. Каждый «мовщик» шкурнически думал лишь о карьере, памятниках от потомков и премиях… Вообще, у СССР имелась тайна тайн. На развалинах Российской Империи выдумали государство, состоящее из государств, коих исторически никогда не было. Частичным исключением следует признать наверное Литву. Советский Союз конструировали «механицисты». Неслучайно «органически» настроенный И.В. Сталин хотел автономизации для республик, но он ведь не попадал в общемеханистическую струю потока, охватившего весь земной шарик. И его предложение отвергли. Ленин, как маг (!), жаждал СССР по своей схеме. И получил искомое. Наукой здесь и не пахло. Противоприродная «магия» и подчинение стихий взмаху партийной волшебной палочки! Трах-тибидох-тибидох! СССР появился! Покуда КПСС держала палочку крепко, и государство имело бытие. Заклинания идеологические ослабли, палочка выпала из ослабевших дланей и участь СССР решилась в считанные месяцы 1991 года. Однако Советский Союз разобрали тоже «магическим» методом. Искусственные государственные образования отделялись под надуманными предлогами и получали независимость, неоправданную органическим развитием. Разгром СССР напоминает распад Австро-Венгрии или раздел державы Александра Македонского диадохами, но не крушение Римской империи или государства Гуптов. Украина получила независимость, но культурной скрепы не возымела. Одним-единственным способом хоть как-нибудь удержать русских в клетке «незалежности» явилось распространение массовой культуры. Отсюда и проникновение орд попсовых религиозных сект, и великоукрская история-фэнтези с копанием морей и египетскими пирамидами – атлантскими коптильнями сала бронтозавров. Но в государстве-нежити нельзя жить. «Высшие вампиры» от Укропии примитивно поделили отторгнутую часть России для личной кормежки. А чтобы жертвы не подумали о своем подлинном положении и пошло культивирование ненависти к России. Экономика и политика без живой культуры, да и приправленные антироссийским нравственным императивом, пришли в окончательный упадок. Майдан только оформил крах. А Украина обернулась символом «торжества» абсолютного механицизма над человеком… А Франкенштейн сидит на руинах Руины и плюется бомбами и снарядами в Новороссию и оправдывается на «мове»… На Донбассе в рядах ополчения воюют не ангелы и не святые, а обыкновенные человеки (и грешные, и прочее!), когда герои, а когда и не очень; когда жестокие, а когда и милостивые, но им отвратен Франкенштейн. Они сражаются за Жизнь, сотворенную Господом Богом! За всех нас стоит Новороссия!

Читайте нас ВКонтакте и в Одноклассниках