Всепропальщики уже не знают из какого по счёту пальца им высосать очередные доказательства того, что Новороссию предали, продали и пропили. На этот раз они прицепились к тому, что ДНР и ЛНР не спешат с введением собственной валюты, а остаются в гривневой зоне.
Конечно, введение своей денежной единицы — дело полезное. Хотя на земном шаре есть немало государств, пользующихся в обиходе чужой валютой и нисколько не страдающих от отсутствия собственного монетного двора. К разряду сильных экономик они не относятся, но, тем самым экономят на поддержании курса национальной валюты: это является удовольствием не из дешёвых.
Иногда бывает, что несколько стран вводят общую валюту. За примерами далеко ходить не надо: достаточно вспомнить евро. Или франк КФА, используемый рядом бывших французских колоний в Африке. Это, с одной стороны, облегчает товарооборот между государствами-участниками валютного союза, но, с другой стороны, при наличии слабого звена, как Греция в еврозоне, может свести на «нет» всю эффективность такого явления.
Казалось бы, ДНР и ЛНР, утверждая свою независимость, должны как можно скорее отказаться от гривны и перейти либо на российский рубль, либо на собственную денежную единицу. Так оно и должно было быть, если бы не одно «но»: время на дворе военное.
А теперь перенесёмся на три четверти века назад. Как известно, часть территории СССР оказалась оккупированной гитлеровцами. И многие удивятся, узнав, что в зоне оккупации советский рубль не просто был законным платёжным средством, принимавшимся наряду с рейхсмаркой, а считался в торговой сфере даже более предпочтительным по сравнению с валютой завоевателей. А попытка нацистов ввести так называемый карбованец Райхскомиссариата «Украина» провалилась с очень громким треском: никто не хотел принимать эти бумажки.
Интересно и то, что когда Красная Армия освобождала Европу, то местную валюту никто тоже не трогал, и даже рейхсмарка ходила в Германии до лета 1948 года. И даже жутко обесцененный венгерский пенгё был в обороте до августа 1946 года, пока самим венграм не надоело ходить в булочную с тяжеленной корзиной денег.
Правда, бывает, что приходится выпускать специальные «военные деньги» для занятых территорий или отдельных контингентов военнослужащих, но, это — вынужденный шаг, когда наблюдается острая нехватка денежной массы. Однако, после окончания боевых действий такую квазивалюту при первой же возможности заменяют нормальными денежными знаками.
Вывод из всего этого простой: валюту во время войны не меняют, как и коней на переправе. Даже приднестровцы ввели свои «суворовки» уже после окончания острой фазы конфликта. И советский червонец появился в 1921 году, после окончания Гражданской войны. И СССР провёл денежную реформу в 1947 году.
Следовательно, проблема не в том, что Донбасс и Новороссия не созрели для введения своей валюты, а в том, что согласно логике исторического процесса в настоящий момент такой шаг окажется несвоевременным. Это означает, что в ДНР и ЛНР уже сейчас должна вестись неспешная, но педантичная работа над грядущей денежной реформой. Её время обязательно настанет после разгрома бандеровщины. Будем надеяться, что он — не за горами.
Конечно, введение своей денежной единицы — дело полезное. Хотя на земном шаре есть немало государств, пользующихся в обиходе чужой валютой и нисколько не страдающих от отсутствия собственного монетного двора. К разряду сильных экономик они не относятся, но, тем самым экономят на поддержании курса национальной валюты: это является удовольствием не из дешёвых.
Иногда бывает, что несколько стран вводят общую валюту. За примерами далеко ходить не надо: достаточно вспомнить евро. Или франк КФА, используемый рядом бывших французских колоний в Африке. Это, с одной стороны, облегчает товарооборот между государствами-участниками валютного союза, но, с другой стороны, при наличии слабого звена, как Греция в еврозоне, может свести на «нет» всю эффективность такого явления.
Казалось бы, ДНР и ЛНР, утверждая свою независимость, должны как можно скорее отказаться от гривны и перейти либо на российский рубль, либо на собственную денежную единицу. Так оно и должно было быть, если бы не одно «но»: время на дворе военное.
А теперь перенесёмся на три четверти века назад. Как известно, часть территории СССР оказалась оккупированной гитлеровцами. И многие удивятся, узнав, что в зоне оккупации советский рубль не просто был законным платёжным средством, принимавшимся наряду с рейхсмаркой, а считался в торговой сфере даже более предпочтительным по сравнению с валютой завоевателей. А попытка нацистов ввести так называемый карбованец Райхскомиссариата «Украина» провалилась с очень громким треском: никто не хотел принимать эти бумажки.
Интересно и то, что когда Красная Армия освобождала Европу, то местную валюту никто тоже не трогал, и даже рейхсмарка ходила в Германии до лета 1948 года. И даже жутко обесцененный венгерский пенгё был в обороте до августа 1946 года, пока самим венграм не надоело ходить в булочную с тяжеленной корзиной денег.
Правда, бывает, что приходится выпускать специальные «военные деньги» для занятых территорий или отдельных контингентов военнослужащих, но, это — вынужденный шаг, когда наблюдается острая нехватка денежной массы. Однако, после окончания боевых действий такую квазивалюту при первой же возможности заменяют нормальными денежными знаками.
Вывод из всего этого простой: валюту во время войны не меняют, как и коней на переправе. Даже приднестровцы ввели свои «суворовки» уже после окончания острой фазы конфликта. И советский червонец появился в 1921 году, после окончания Гражданской войны. И СССР провёл денежную реформу в 1947 году.
Следовательно, проблема не в том, что Донбасс и Новороссия не созрели для введения своей валюты, а в том, что согласно логике исторического процесса в настоящий момент такой шаг окажется несвоевременным. Это означает, что в ДНР и ЛНР уже сейчас должна вестись неспешная, но педантичная работа над грядущей денежной реформой. Её время обязательно настанет после разгрома бандеровщины. Будем надеяться, что он — не за горами.
Читайте нас ВКонтакте и в Одноклассниках
