Нынешняя борьба с «фашизмом» в нашем государстве, когда увольняют, например, за критику в адрес российской миграционной политики, пытаются бороться с митингами против финансового донорства Северного Кавказа, очень напоминает 30-е годы. Тогда весьма тщательно боролись с любым фашистским проявлением, в частности, с нацистской символикой. Какие только казусы не приключались на этой почве, но они, к сожалению, для иных оканчивались трагично. Партийные истории содержат множество реальных анекдотов. Например, в 37-м году в технически улучшенных лопастях маслобоек узрели «вопиющее зло» - свастику, которую необходимо был уничтожить. О том, что еще совсем недавно в 1917 по 1922 годы этот символ (а внутри аббревиатура РСФСР) был изображен на деньгах молодого государства, да еще на нарукавных нашивках солдат и офицеров Красной Армии, старались поскорее забыть… 9 августа 1937 года в Комиссию партийного контроля при ЦК ВПК (б) обратился управляющий Московской областной конторы Метизбыта товарищ Глазко. Возмущенный гражданин демонстрировал образец маслобойки, «изготовленной на заводе №29», мол, лопасти этого продукта имеют вид фашистской свастики! Соответственно, подобное заявление не могло остаться не рассмотренным. Тут же была учреждена проверка, которая установила, что маслобойка была сконструирована старшим инженером Тучашвили в тресте ГУАП еще «в приличном виде». Однако цех ширпотреба завода №29, начальником, которого является не кто-нибудь, а немец по национальности Краузе (хотя и член ВКП(б) с 1924 года, его это не спасает) «добавил вторую лопасть, установив ее перпендикулярно первой». В результате «расположение лопастей приобрело вид фашистской свастики». И за 1936 год завод №29 изготовил целых 23 тысячи 247 маслобоек в столь непотребном виде, а за 1937 год - 32 тысячи 516. «На изготовление их израсходовано около 70 тонн дорогостоящего металла, в то время как можно было употребить пластмассу, дерево и т.д., - докладывал заместителю председателя КПК при ЦК ВКП(б) Матвею Шкирятову руководитель группы Тяжпрома КПК товарищ Васильев. В 1936 году на завод ездил заместитель начальника треста ширпотреба ГУАП товарищ Борозденко. Немец Краузе, соответственно, решив подстраховаться (да и, по всей видимости, его уже доняли кляузами) пожаловался, что его смущает вид лопастей, которые «похожи на фашистскую свастику». Тут непредусмотрительный товарищ Борозденко и сглупил, решил успокоить радивого Краузе. Вместо того чтобы потребовать «исправления положения лопастей», он ответил: «Лишь бы рабочему классу было хорошо, не обращай внимания». Более того, «несмотря на ряд сигналов ни руководство завода №29 (т. Александров), ни руководство треста ширпотреба ГУАП (т. Тарский)» на свою беду «до вмешательства КПК не приняли мер к изъятию и прекращения выпуска маслобоек». Вся эта кутерьма на пустом месте была бы смешна, если бы не трагичный исход. Дело для наших фигурантов, решивших сделать как лучше для рабочего класса, окончилось плачевно. Руководитель группы Тяжпрома КПК Васильев посчитал выпуск таких маслобоек и непринятие мер к прекращению производства «вражеским делом», которое и передали на рассмотрение в НКВД. Сами маслобойки по заявлению наркома Оборонной промышленности Лазаря Кагановича в месячный срок изъяли и заменили на новые. Подобные меры были вполне привычны советским гражданам в свете борьбы с фашизмом, который заполонял Европу. Логично, что в то время свастика была страшным символом и, соответственно, параноидальные настроения среди ретивых чиновников являлись нормой. Так из-за того, что на фотографии Иосифа Виссарионовича с Георгием Димитровым, на лбу болгарского товарища узрели чуб, напоминающий свастику, из продажи в срочном порядке изъяли весь многомиллионный тираж газет и журналов, в которых было опубликовано вопиющее изображение. Однако, как с ужасом докладывал заместитель начальника Главлита товарищ Таняев, «снимок в ряде центральных и заграничных изданий был опубликован». Кроме того, «за последнее время отмечено появление этого снимка в журналах и на обложках книг». В общем крови этот фотокадр попил у многих, особенно у репортера «Союзфото» Лоскутова, который и запечатлел Димитрова и Сталина на VII Конгрессе Коминтерна. К сожалению, дальнейшая судьба горе-фотографа не известна.